Женщина-призрак

– Но он пропал задолго до этого! Ой пропал, наверное, месяц тому назад. Я только собрался поохотиться на курочек и съездил туда один раз…

– Ты уверен в этом? – спросил я.

– Да, сэр.

– А ты не ездил в субботу в Нордридж и не надевал его на голову Альберта?

– Нет, сэр!

– И не надевал его в субботу утром, когда поднимался к «хижине»… Когда ты зарезал Стэнли Броджеста?

– Я любил Стэнли! Зачем мне было убивать его?

– Потому что он раскапывал тело своего отца. Это не ты убил его отца?

Фред отчаянно закачал головой. Эдна остановила его:

– Не надо, Фред. Ты сделаешь себе больно.

Мышцы шеи словно отказались служить ему, и он уронил голову на грудь. Немного помолчав, он заговорил:

– Я похоронил мистера Броджеста, я уже говорил вам. Но я не убивал его. Я никогда никого не убивал.

– Никого, – подтвердила его мать. – Ты никогда никого не убивал.

– Я никогда никого не убивал, – повторил он. – Ни мистера Броджеста, ни Стэнли, ни… – Он поднял голову: – Кого там еще?

– Альберта Свитнера.

– Его я тоже не убивал.

– А кроме того… – начала Эдна.

– Пожалуйста, дайте ему самому говорить, – перебил я ее.

Мой резкий тон, видимо, придал Фреду смелости.

– Да, дай мне самому говорить!

– Я только хочу помочь тебе, – сказала она.

– Да, конечно!

Он вдруг ударил кулаком по кровати.

– Что случилось с моим париком и всем прочим?

– Кто-то взял его, – ответила она.

– Альберт?

– Может быть, и Альберт.

– Я не верю этому. Я думаю, что ты взяла, – заявил он.

– Ты с ума сошел!

Он медленно, очень медленно, со скоростью ползущей улитки, поднял глаза и уперся взглядом в лицо матери.

– Ты стащила его из-под матраса!

Он снова ударил кулаком по тому месту, где раньше лежал парик.

– Я не сошел с ума!

– Ты говоришь, как ненормальный! – воскликнула Эдна. – Зачем мне нужен был твой парик?

– Ты не хотела, чтобы я охотился на курочек! Ты ревновала…

Она захихикала тонким голоском, но совсем не так, как смеются люди, когда им смешно. Я взглянул на ее лицо. Оно окаменело и совсем побелело.

– У моего сына не все дома. Он говорит как круглый дурак!

– А почему ты думаешь, что твоя мать взяла парик? – спросил я Фреда.

Кроме нас двоих, сюда никто не входит, Сразу же, как Он исчез, я догадался, кто взял его.

– Ты спрашивал ее, не брала ли она парик?

– Нет, я боялся.

– Мой сын никогда меня не боялся, – возразила она. – И он знает, что я не брала его драгоценный парик. Должно быть, Альберт взял его. Я сейчас вспомнила, что он был здесь месяц назад.

– Месяц назад он сидел в тюрьме, миссис Сноу. Вы уж слишком во многом обвиняете Альберта.

Наступила пауза. В тишине слышалось лишь наше дыхание. Затем я обратился к Фреду:

– Ты раньше говорил мне, что Альберт заставил тебя хоронить Лео Броджеста. Ты и сейчас утверждаешь это?

– Альберт был там, – с расстановкой ответил Фред. – Он спал в сарае около «хижины». Он сказал, что проснулся от выстрела и выглянул наружу посмотреть, что произошло. Когда я пригнал свой бульдозер со стоянки, он помогал мне закапывать.

Эдна прошла мимо меня и встала над ним:

– Ведь Альберт попросил тебя сделать это, разве не так?

– Нет, это ты, – возразил Фред. – Ты сказала, что Марта просит меня это сделать.

– Разве Марта убила Броджеста? – спросил я.

– Не имею понятия. Меня там Не было, когда это случилось. Мама разбудила меня ночью и сказала, что я должен похоронить его очень глубоко, иначе Марта попадет в газовую камеру.

Он осмотрел голые стены своей комнаты, словно искал то место, откуда пойдет газ.

– Она велела мне обвинить во всем Альберта, если кто-нибудь станет меня спрашивать.

– Ты сумасшедший дурак! – крикнула Эдна. – Если ты будешь врать, то я уйду от тебя, и ты останешься совсем один! Тебя отправят в тюрьму или в сумасшедший дом!

Я подумал, что, скорее всего, они оба закончат этим, и сказал:

– Не бойся, Фред. За это тебя не посадят в тюрьму, потому что она заставила тебя.

– Я больше не вынесу этого! – воскликнула Эдна. – Вы настроили его против меня!

– А не сами ли вы виноваты в этом, миссис Сноу? Вы слишком долго использовали своего сына как козла отпущения, убеждая себя, что заботитесь о нем и обслуживаете его.

– Кто же будет за ним ухаживать? – проговорила она хриплым и жалким голосом.

– У чужих людей он, наверное, получил бы лучший уход.

Я повернулся к Фреду.

– Что произошло в субботу утром, когда Стэнли забрал лопату и кирку?

– Он забрал лопату и кирку, – повторил Фред, – и после этого я стал нервничать. Я поднялся туда и посмотрел, что он там делает. Стэнли копал яму прямо в том месте, где был похоронен его отец.

– Что же ты сделал?

– Я Спустился вниз, в ранчо, и позвонил ей.

Его зеленые, еще не высохшие от слез глаза обратились на мать. Она зашипела на него совершенно по-змеиному. Я снова обратился к Фреду:

– А что ты можешь сказать о субботней ночи? Ты ездил в Нордридж?

– Нет, сэр. Я был здесь, в постели.

– А где была твоя мать?

– Не знаю. Она дала мне таблетку снотворного, сразу же, как позвонил Альберт. Она всегда дает мне снотворное, когда оставляет меня одного на ночь.

– Альберт звонил сюда в субботу вечером?

– Да, сэр. Я взял трубку, но он хотел поговорить с ней.

О чем?