Женщина с Эрта. Книга 2

А теперь он хотел как-то перехватить инициативу и исправить положение. Чтобы что? Восстановить в ее глазах… Что? Свое доброе имя? После того, как технически изнасиловал ее? Да, он не засовывал в нее член, но… Чхать. Ей понравилось, возразил он себе. Возразил, опять-таки, понимая, что о добром имени речь уже не может идти.

Тогда что же? Что он хотел ей доказать?

Как что?! Шторм хотел отыграть назад свой верх.

Он мужчина, способный решить любую проблему. А не тот, кого ЕЙ нужно защищать. Здорово она его этим уязвила, до печенок достала. Он еще сможет и удивить и вернуть себе власть над ней. Восхищение женщины. Оно много чего дает для поднятия чувства собственной значимости. И если ради этого придется немного рискнуть жизнью, оно того стоит.

Дарина молчала, не слушая, что ей пытается сказать Шторм. Плевать на его жалкие потуги выглядеть лучше в своих глазах.

Верить в то, что казалось очевидным, не хотелось категорически. Неужели ее жизнь действительно превратится в ад, как пообещала ей та бешеная мужеподобная сука… Нет. Этого не может произойти.

Но реальность, которую Дарина гнала от себя, возвращалась. Достаточно было только взглянуть на мертвые тела в нескольких метрах от того кресла, в котором она сидела. Колоссальный внутренний протест против навязанной судьбы, которая хуже смерти, смешивался в душе со страхом за тех, кто остался снаружи. Страх. За Эндора, за Клифа, за Мальгрэна. За всех. На борту творилось что-то ужасное. Непредвиденное и ужасное.

В этот момент молчавший до того хранитель секретного архива Фил Горовиц странно встрепенулся и заерзал, будто вспомнил что-то важное.

– Господа, – дрожащим голосом выдавил он, – Отсюда есть…

Договорить главный хранитель так и не успел, в комнату вихрем ворвались Карэль и Памако Ли. Вид у обоих был крайне раздраженный.

– Ты! – гаркнула Памако, направив на Шторма пистолет, – Урод старый! Отвечай, или размозжу тебе голову!

– Что отвечать? – Ноэль сообразил, что психопатка просто не контролирует себя, потому что дуло плазменного пистолета дергалось от него к Дарине и обратно, словно она собиралась прикончить обоих.

Шторм поднял руки, медленно поднимаясь и перемещаясь так, чтобы закрыть собой Дарину. Памако зарычала, пальцы сжимавшие пистолет, побелели.

– Успокойся, Памако! – рявкнул Карэль, – Убить его всегда успеешь!

Карэль оттеснил свою напарницу в сторону и подошел ближе. Поскольку адмирал был уже мертв, и спросить было больше не у кого, он спросил у Шторма, справедливо полагая, что старый интриган мог знать больше, чем это могло бы сначала показаться.

– Господин Шторм, – спросил он с злым сарказмом, – Объясните мне, если мы полностью контролируем системы управления кораблем…

Тут Памако дернулась и вскочила, встав рядом с ним.

– Что ты с ним цацкаешься?! Шлепнуть его!

– ЗАТКНИСЬ, – тихо сказал он, глядя на женщину такими страшными глазами, что даже та успокоилась.

– Так вот, – он снова повернулся Шторму, – Если мы управляем кораблем, то кто же перекрывает все входы-выходы на палубах? Кто закрыл Шлюзовую камеру?! Кто запер нас в отсеке?!!!

Последние слова Карэль проорал Шторму в лицо.

Шторм молчал. Он действительно не знал. Памако начала поднимать ствол. В этот момент Дарина не могла не вмешаться:

– Возможно, существуют аварийное управления кораблем? Или просто, все пошло в разнос? Вы же сами поотключали системы обеспечения…

Она встала, перекрывая собой старого дурня, потому что поняла, что тот в свою очередь хочет прикрыть ее собой. Дурак. Ей не нужно его идиотское запоздалое геройство.

– Умная, да? – протянул Карэль, оглядывая ее странным оценивающим взглядом, – И что предложишь делать?

– Что я могу предложить, если не знаю ситуации в целом?

Тянуть время, тянуть! Видимо у них дела плохи, на рожах написано, значит наши прорываются…

– Морис!

Предупреждающий окрик Памако, но тому плевать. Он подошел ближе к Дарине, Шторм попытался двинуться и тут же в него уперся ствол, словно ниоткуда возникший в руке Карэля.

– Ситуации? А все проще простого. Какая-то сука нас предала, – взгляд в сторону Шторма.

– Простите? – не смогла удержаться от смешка Дарина, – ВЫ сами нас предали…

Договорить ей он не дал, несильным, но резким ударом наотмашь разбил губу, заставив замолчать. Потом подошел, смазал пальцами кровь и попробовал, глядя в ее глаза, подавляя волю:

– Ты слишком много себе позволяешь.

Нет. Не запугает. Нет. Холод затопил ее, сделав невосприимчивой к насмешкам, боли, опасности. Машина, она машина. У машины нет эмоций.

– Вы спрашивали, я ответила.

– Я спрашивал о другом, – его неспешный тон тоже был обманчиво спокоен, – Есть ли еще какие-то не известные нам точки, из которых может осуществляться управление кораблем?

Ответа у Дарины не было. А если бы и был, она бы ни за что не призналась.

Ситуация неумолимо превращалась в какой-то абсурдный, нереальный кошмар, и чем дальше, тем больше крепла уверенность, что живыми они из этой комнаты не выйдут.

Но надо было тянуть время.

И тут подал голос тот, кто до сих пор умудрялся оставаться незаметным.