Женщина с глазами кошки

— Вам и вида делать не надо, — ухмыляется Керстин. — Но будет лучше, если пойду я. Может, в джунглях вам троим и нет равных, но город — мои джунгли. Хотя, в принципе, законы выживания одинаковые.

Наташка и Луис застыли у стены, взявшись за руки. Они молчат, но я понимаю: встретились две половинки, потерявшиеся тысячи жизней назад. И принимаю это. Потому что то, что навсегда останется только с нами тремя — ночь в Виль-Таэне, песня джунглей и горячая тьма в доме Бартонов в красно-коричневой пустыне, а остальное… Поживем — увидим. Сейчас главная задача выжить.

— Тогда нечего болтать попусту, идем.

Мы с Керстин выходим из тени и идем к стоянке, дорожка обсажена абрикосами. Помнится, когда они принимались цвести, то пахли весной и свободой, потому что цветение абрикосов означало одно: скоро лето, каникулы, беготня по темным дворам, кровавые драки стенка на стенку, взрывы бутылок с соляркой, приводы в милицию и бешеные гонки по крышам под аккомпанемент воплей возмущенных граждан — и прочие хорошие вещи, ради которых стоит жить на свете…

— Как вы все тут оказались? — интересуюсь я у Керстин.

Та смеется.

— По трупам в прямом смысле слова. Ты что, Величко, и правда думала, будто я не знала, где тебя искать? У меня есть твое досье и полно хороших друзей здесь.

— То есть?

— Извини, дорогая кузина, но ты ведь на самом деле сентиментальная, ранимая и… предсказуемая. Нет, я знаю, что ты можешь позаботиться о себе, но мне ясно было сразу: к бывшей подруге обязательно зайдешь. К тому же твои парни достали меня до печенок нытьем и претензиями. У моего терпения тоже есть границы.

— И что теперь?

— Ничего особенного. Похоже, план удался. Сегодня после обеда Курт прилетел в Россию — вместе с дипломатической почтой Пакистана. Сделаем работу и уедем. Здешние спецслужбы будут сотрудничать.

— В чем же состоит их сотрудничество?

— В саботаже приказа искать тебя. Ну и трупы потихоньку уберут. Местным наша операция выгодна со всех сторон: мы делаем грязную работу, а ситуация, как индикатор, показывает, кто есть кто среди политиков и чиновников. Зная это, ими проще манипулировать. Собственно, в том и состоит смысл существования всех спецслужб — дергать за ниточки тех, кто считает, что он у власти. Мы в курсе их грязных секретов и пороков, а это и есть реальная власть.

— Да? И что ж ты так горишь на работе, раз все настолько дерьмово?

— Ладно, объясню еще раз, ведь уже говорила. Под шумок наше агентство убирает особо зарвавшихся — чтобы другие хоть немного совесть имели.

— Просто убирает?

— Именно. Как только кто-то начинает мутить воду сильнее обычного, мы получаем приказ.

— Но с таким подходом можно уничтожить любого политического противника или конкурента…

— Само собой. И нас постоянно пытаются использовать политиканы и чинуши — в своих целях. Ну, Мастерса ты видела. Дай ему волю, превратил бы Америку в Гуантанамо. И ладно бы только Америку. Но у нас свои правила, мы вне политики и бизнес-интересов.

— Лучше бы мне этого не знать.

— Все так говорят. Но сейчас, Величко, нам надо не просто уничтожить террориста Курта Монтою. Нам еще необходимо спасти твою задницу от тех, кто платит ему, а значит, требуется проредить поросль банкирского семейства так, чтобы и думать боялись в данном направлении.

— Как?

— Новости в Интернете посмотри. Погиб один из представителей семьи — утонул, бедняга, на рыбалке. Молодой, подающий надежды сукин сын. Начало положено. Они поймут, что происходит, только на четвертом-пятом трупе, а к тому времени все будет кончено, мы же тем временем досконально вычислим, кто там всем заправляет и кто их прикрывает в сенате.

— Почему вы его не убьете, и дело с концом?

— Не все так просто, Виктория. Убийство сенатора Соединенных Штатов само по себе скверное дело, а Мастерс не просто сенатор — он же пытается объединить все спецслужбы под своим началом. Наши агенты вынуждены работать в глубоком подполье. Чтобы убрать Мастерса, нужны очень веские основания и неоспоримые доказательства его вины.

— Тебе вся эта возня не надоела еще? У тебя муж, дети…

— Я не хочу, чтобы мои дети жили со вшитыми под кожу чипами. А дело к тому идет, для того, собственно, и нужны типы, подобные Курту, которые устраивают взрывы, а в ответ усиливаются так называемые меры безопасности, пока весь мир не окажется у мерзавцев в руках — и на жестком диске их компьютера. Я вот все думаю: не была бы я в отпуске, возможно, в Атланте не случилось бы такой беды.

— Ну, так взорвалось бы где-нибудь еще. Ты не бери на себя много.

— Не получается. Знаешь, когда я тебя там увидела, ты оперировала. На столе лежала беленькая кудрявая девочка лет восьми…

— У нее было ранение в живот — повреждена печень, разрыв диафрагмы, внутреннее кровотечение. Аннабелл Джастин. Я ничего не смогла сделать, ничего.

— Ты помнишь?