Женщина с изъяном

— Я узнала о них, когда они были уже на полдороги. Лесные духи шепнули. Я взяла все деньги, что у меня были, и вылезла в окно. Из леса я видела, как они подъехали, как стучались в дверь. Они вломились в дом, но он сопротивлялся. Он так старался их прогнать…

Даниэль подошёл ко мне, опустился перед моим креслом на колени, а я посмотрела в сторону окна.

— Стояла ночь, я была растеряна, не понимала, что мне делать дальше. Я пошла на постоялый двор. Отвела людям глаза и пряталась там неделю. Всё это время в деревне творилось что-то ужасное. Они стояли на всех дорогах, обшаривали каждый куст. Весь монастырь поднялся на поиски, кое-кто из местных тоже помогал им. Держать морок становилось всё сложнее, и я решила, что пора уходить. Это можно было сделать только через лес. Те, кто живёт в нём, хотели мне помочь. На прощание.

Даниэль не шевелился. Мне показалось, что он старался как можно тише дышать, чтобы не помешать мне.

— Я дождалась темноты и вышла на улицу. Знаешь, это было такое странное чувство, — я улыбнулась больше от страха продолжать, чем своим воспоминаниям. — Они стояли на площади и обвиняли хозяйку постоялого двора. Её заподозрили в том, что она меня укрывает. Их было много, несколько десятков. Они искали меня со всей страстью, со всей ненавистью, а я стояла прямо за их спинами, и… Тогда я впервые почувствовала себя одинокой. Поняла, что нет никого, к кому я могла бы обратиться за помощью, у кого могла бы попросить если не ночлега, то денег или лошадь. Я даже не умею стрелять, так что оружия у меня тоже не было. Ничего. И всё равно я оказалась умнее, чем все они вместе взятые. Они не смогли меня поймать. Это было так жутко, и так восхитительно одновременно, — я провела по лицу ладонями, словно снимая маску. — До того я не считала свою силу чем-то исключительным, просто жила, как жилось. В ту ночь я впервые задумалась о том, как много могу на самом деле. Я украла лошадь и постаралась убраться оттуда как можно быстрее. Иногда останавливалась по пути, чтобы заработать, помогая кому-нибудь. Дома я редко брала с приходивших ко мне людей деньгами, чаще просила взамен помощи по хозяйству или мясо. Я его люблю, но не способна убить животное. Лицемерно, наверное. Так или иначе, мне пришлось научиться брать за свою работу много, иначе я бы не смогла добраться сюда. Мне казалось, что я уехала достаточно далеко и здесь смогу отдохнуть. Потом появился ты. — К-н-и-г-о-е-д-.-н-е-т-

Не нужно было договаривать, чтобы правдивость слов брата Эрнана стала очевидна. Я вышла за него, чтобы спрятаться надёжнее и спастись, не думая о том, как это может по нему ударить.

— И ты всё сделала правильно, — на это раз я не успела увернуться, и Лагард сжал моё запястье. — Тебе нужна была защита. Не просто новое имя, а положение, которое не позволило бы им тебя тронуть.

Его пальцы оказались прохладными, и держал он, не сжимая до боли, но крепко. Так, что мне хотелось только наклониться и прижаться к его руке губами.

Вместо этого я перехватила его за подбородок, вынуждая посмотреть себе в лицо.

— Ты не хочешь спросить, что стало с братом Бернаром?

— А это должно меня интересовать? — он не вывернулся из захвата, но осторожно сжал и вторую мою руку.

Держаться за него оказалось преступно приятно, и я держалась, чтобы сказать ту самую правду ему в глаза.

— Он сошёл с ума. От чувства вины, от непонимания, от того, как они его травили. Я здесь с тобой, а он доживает свой век в клетке, как животное. Они решили не убивать его, чтобы он расплатился за греховную связь с ведьмой до конца. И всё это произошло из-за моей прихоти, потому что я была беспечна и совсем не думала о нём.

Лагард молчал. Молчал и смотрел на меня, даже пальцы на моём запястье не сжались крепче.

Мне было больше нечего терять, и я продолжила, почти не отдавая себе отчёта в том, что говорю.

— И о тебе я не думала тоже. Когда ты предложил мне выйти замуж, я на тебя гадала. Карты сказали, что у тебя есть могущественный покровитель. Какой-то мужчина. Кто-то, не служащий короне, но достаточно могущественный, чтобы король прислушался к его слову, если тебе будет грозить настоящая опасность. Я решила, что ничем не рискую за твоей спиной. Что при необходимости смогу сбежать от тебя так же, как сбежала от них, если уж на то пошло.

Даниэль засмеялся.

Не выпуская моих рук, он опустил голову и смеялся негромко, хрипловало, но искренне.

— Лагард!

Он резко вскинулся, и, прежде чем я успела опомниться, поцеловал меня глубоко и властно.

— Не беспокойся. Я не собираюсь сходить с ума. Я же не похож на благонравного брата.

Я сжала его руку до боли, заставляя себя поверить в то, что слышала.

Если я так в нем ошиблась, и ему все равно…

Даниэль перестал улыбаться и покачал головой, прежде чем снова бережно удержать моё лицо.

— Я понял, что ты мне сказала. И я согласен, что шутить над этим нехорошо. В этом вообще нет ничего хорошего. Но если ты до конца дней своих будешь себя винить, лучше не станет.