Женщина со шрамом

– Вашу последнюю частную пациентку здесь, в Маноре. Она была поистине частной – частным лицом, закрытым для всех, как бывает закрыто частное владение. Что каждый из нас знал о ней по-настоящему? Что знали вы?

– Только то, что она хотела избавиться от шрама, потому что у нее больше не было в нем нужды, – тихо ответил он.

Они медленно пошли по липовой аллее. Почки уже раскрылись, и деревья стояли в нежной, прозрачной и преходящей зелени весны. Чандлер-Пауэлл сказал:

– Эти планы насчет ресторана… конечно, все зависит от того, захотите ли вы здесь остаться.

– Вам понадобится кто-то, кто мог бы взять дело в свои руки: администратор, генеральный организатор, эконом, секретарь. Конечно, я могла бы остаться, пока вы не найдете себе подходящего человека.

Дальше они шли молча. Потом, не останавливаясь, он сказал:

– Я-то думал о чем-то более постоянном, вероятно, гораздо более обременительном. Вы можете сказать даже – менее привлекательном, по крайней мере лично для вас. Для меня это было слишком серьезно, чтобы отважиться на риск разочарования. Поэтому я не заговорил об этом раньше. Я прошу вас выйти за меня замуж. Я верю – мы сможем быть счастливы вместе.

– Вы не произнесли слово «люблю». Это честный поступок.

– Я думаю, это оттого, что я никогда не понимал, что на самом деле значит это слово. Я думал, что влюблен в Селину, когда женился на ней. Это было похоже на помешательство. Вы мне нравитесь. Я вас уважаю, вы меня восхищаете. Мы работаем рядом вот уже шесть лет. Я хотел бы заниматься с вами любовью, но этого хотел бы всякий гетеросексуал. Мне никогда не бывает с вами скучно, когда мы вместе, вы никогда не вызываете у меня раздражения. Мы с вами разделяем одну и ту же страсть – любовь к этому дому, и когда я сюда возвращаюсь, а вас здесь нет, я чувствую беспокойство, какому не могу найти объяснения. Возникает ощущение, что чего-то недостает, чего-то не хватает.

– В доме?

– Нет, во мне самом. – Снова они оба помолчали. Потом Джордж спросил: – Вы можете назвать это любовью? Этого достаточно? Мне – да, а вам? Вам нужно время, чтобы подумать?

Теперь Хелина повернулась к нему лицом.

– Просить о времени, чтобы подумать, было бы просто притворством. Этого достаточно.

Он к ней не прикоснулся. Он ощущал себя человеком, в которого вдохнули новую жизнь, но который стоит на зыбкой почве. Он не должен совершить ничего бестактного, неуклюжего. Она почувствует к нему презрение, если он сделает что-то вполне очевидное, банальное, то, что ему так хочется сейчас сделать – схватить ее в объятия. Они стояли лицом друг к другу. И он сказал очень тихо:

– Спасибо. Они как раз дошли до Камней. Хелина сказала:

– Когда я была девчонкой, мы обходили эти камни по кругу и тихонько ударяли ногой по каждому камню – на счастье.

– Тогда, наверное, нам сейчас надо сделать то же самое, – откликнулся он.

Они вместе обошли круг Камней. Джордж тихонько ударял ногой каждый камень по очереди. Вернувшись в липовую аллею, он спросил:

– А как насчет Летти? Вы хотите, чтобы она осталась?

– Если она захочет. Честно говоря, поначалу будет очень трудно без нее обходиться. Но она может не захотеть жить в Маноре, когда мы поженимся, и нас тоже это не устроит. Мы могли бы предложить ей жить в Каменном коттедже, когда он будет освобожден и отремонтирован. Не сомневаюсь, что она будет рада участвовать в переделке его интерьера. И ей было бы приятно делать что-то в саду.

– Мы могли бы просто передать ей этот коттедж. Я хочу сказать – передать на законных основаниях, оформить его на ее имя. При его теперешней славе продать его было бы не так просто, а у нее таким образом будет какое-то обеспечение в старости. Кому еще он мог бы понадобиться? Да и она – захочет ли его взять? Мне кажется, он просто источает запах убийства, несчастья, смерти.

– У Летти есть свои способы защиты от таких проблем, – ответила Хелина. – Мне думается, ей будет хорошо в Каменном коттедже, но она не захочет принять его в дар. Я уверена, что она предпочла бы его купить.

– Но может ли она себе такое позволить?

– Я думаю, да. Она всегда жила очень экономно. И ведь он не будет стоить дорого. В конце концов, как вы сами сказали, Каменный коттедж, с его историей, не очень-то легко будет продать. Во всяком случае, я могу попробовать поговорить с ней. Но если она переедет в коттедж, придется повысить ей зарплату.

– А это не вызовет у нас трудностей?

Хелина улыбнулась:

– Вы забываете, что у меня тоже есть деньги. В конце концов, мы же договорились, что ресторан – на моей ответственности. Хотя Гай был неверным мужем и шельмецом, он был не из скупых шельмецов.

Итак, эта проблема оказалась решена. Чандлер-Пауэлл подумал, что, вероятно, это станет прообразом его семейной жизни. Признается затруднение, предлагается целесообразное решение, никаких особых действий с его стороны не требуется. Он сказал легким тоном:

– Раз мы не можем толком без нее обойтись, хотя бы поначалу, все это представляется мне разумным.

– Это я не могу без нее обойтись. Разве вы не заметили? Она – мой моральный компас.