Женщина в голубом

– Уверен. Они нашли еще чью-то кровь на полу в прихожей, сделали анализ ДНК. Чью-то! Взяли у Володи образец, оказалось, не его. То есть тот, кто резал ему вены, видимо, сам порезался. Так что, убийство. Я подозревал, что Ребров зарабатывает на девочках, но одно дело подозревать, другое – знать. По умолчанию, каждый мужчина… гм… – мэтр слегка запнулся, – встречается с разными женщинами, мы не дети, господа. Супруги зачастую нас подозревают, но не пойман не вор. Но когда тебе говорят, завтра твои фотки из спальни будут гулять по Интернету, ты платишь. Представляю, как Ребров удивился, когда в шесть утра ему позвонил Речицкий и рассказал об убийстве. Он зачищал не только после друга, но и после себя. Если бы узнали, кто эта девушка, установили бы связь между ними, нашли бы видеокамеру… Представляете? А запись оставил себе на всякий случай. Дружба… – Рыдаев хмыкнул скептически. – Никому нельзя верить. А Речицкий был уверен, что Ребров бросился защищать его, а не себя. Это стало для него ударом. Вы виделись с ним всего один раз, а я знаю его много лет. Он сломался! Ему все равно, что будет с ним дальше. Это хуже всего.

– Та история с ножом… он действительно защищался?

– Да. Но тот паршивец был сыном местного туза… вы понимаете? Если бы не я, Володя загремел бы надолго. Нож был не его, он всегда полагался на собственные кулаки, как он сказал. Несколько лет занимался карате, мог справиться с целой компанией. Характер паршивый, не спорю, типичный бузотер, чуть что, лезет в драку…

– Такой не будет резать кому-то вены.

– Именно! Дело развалится в суде, я и не таких вытаскивал. Если дойдет до суда. – Он помолчал, потом предложил: – Может, по кофейку? Тут рядом приличная кофейня.

Но Монах отказался, соврал, что его ждут. Ему хотелось остаться одному и подумать. Кроме того, мэтр Рыдаев его утомил.

Они обменялись рукопожатием и разошлись.

Глава 22 Совет в «Тутси»

Они снова собрались в «Тутси» у гостеприимного Митрича.

Добродеев умирал от любопытства, Монах был спокоен как удав.

– Ну что? Как прошла встреча? Я думал, ты позвонишь! Что он сказал? – Добродеев сыпал вопросами, не дожидаясь ответов.

– Нормально прошла, – сдержанно отозвался Монах.

– Чего он хочет?

– Чтобы мы нашли следы той девушки.

– Зачем?

– Во-первых, Рыдаев не хочет никаких неожиданностей, он должен иметь все козыри на руках и знать наверняка, что там произошло. Может, следствие и не будет копать, но если начнет, то мы должны успеть раньше. А во-вторых, Речицкого замучила совесть. Рыдаев говорит, что он сломался.

– Еще бы! Он думал, никто ничего не узнает, восемь лет все-таки. А тут оказалось, что запись сделал и хранил с какой-то целью его лучший друг Ребров, что это была квартира, куда девушки приводили мужчин, и камера там тоже работа Реброва. Ежу понятно, в случае чего, он бы ее предъявил и… сам понимаешь. По-моему, сильный мотив. А может, действительно предъявил или намекнул.

– Речицкий не знал про запись, – сказал Монах. – Ребров помог ему избавиться от трупа. Он сам замешан по уши. Не думаю, что он стал бы шантажировать. Они были в одной связке. Мы даже не знаем, кто установил камеру. Да-да, ищи, кому выгодно, – сказал Монах, видя, что Добродеев собирается возразить. – Скорее всего, Ребров, на девяносто девять процентов Ребров, но свидетелей-то нет! И потом, ну, записал он своего приятеля, ну и что? Быль молодцу – не укор, Речицкого таким не запугаешь. Наоборот, только рад будет засветиться. Ребров не мог ожидать, что произойдет убийство. Ему бы уничтожить запись, так как это улика против него тоже, но он решил придержать ее… на всякий случай. Что было идиотским решением.

– Ты думаешь Речицкий не знал про запись? Может, и не знал. А может, знал. Сейчас это не важно, доказать ничего невозможно. Допустим, Яник попросил у него денег, а тот отказал, и тогда Яник показал ему кино… Или нет! – Добродеев рассуждал увлеченно. – Он стал шантажировать его тайно, надеясь, что Речицкий заплатит. Ты же понимаешь, что все жертвы клали деньги в условленное место, а не передавали из рук в руки. Они даже не знали, кто их шантажирует. Это элементарно.

– Ага, все знают, криминальное кино смотрят. Речицкого не шантажировали, Лео. А если бы даже и шантажировали, то, по твоим словам, он не знал, кто, а потому ему незачем было убивать Реброва. Ему бы не пришло в голову, что замешан его друг. Не думаю, что Ребров стал бы его шантажировать. Ему достаточно было время от времени напоминать о том, что он его вытащил. Я уверен, Речицкий и сам не забывал, чем ему обязан.

– Как версия! А ты не допускаешь, что он как-то узнал, кто шантажирует? Догадался! – Добродеев с горящим взором выдвигал одну версию за другой. – Допустим, принес деньги и увидел Реброва… Или отказался платить, проанализировал то, что произошло, и догадался. И устранил!