Женщина в гриме

– Мы бы с удовольствием потанцевали сегодня вечером, мой миленький Чарли, чтобы размять ноги после концерта… Не так ли? – обратилась она за поддержкой к Жюльену и Клариссе, которые машинально кивнули в знак согласия. – Чарли, где пластинки и проигрыватель?

В Эдме глубоко укоренилась привычка рассматривать корабль как нечто вроде отеля или поезда и пользоваться местоимением «мы» даже в ущерб «я».

– Я знаю, – проговорил Чарли. – Как удачно, что вы хотите устроить эти танцы! Обычно круиз открывается балом, но уже на протяжении нескольких лет средний возраст участников так поднялся, что…

– Верно, верно! Однако в этом году он ощутимо понизился, – задорно выпалила Эдма. – Ведь вы же со мной согласитесь: мы с Арманом находимся в числе самых старых… В конце концов, кому от этого будет хуже? Если, конечно, не считать свифтовских «бессмертных» у нас на борту… А вы что думаете на этот счет, дети мои?.. – вновь обратилась она к Клариссе и Жюльену, позабыв, что уже получила их согласие.

– Это великолепная мысль, – проговорил Жюльен, который проникся энтузиазмом от одной только возможности подержать в своих объятиях Клариссу минут пять, а то и больше.

– Дорогая моя Кларисса, – продолжала Эдма, потрясая журналом, – а знаете ли вы, что восемьдесят процентов ведущих активную жизнь женщин, таких, как вы и я, высказываются в пользу утреннего секса в противоположность вечернему?.. Просто невероятно, что только можно узнать из журналов…

– Конечно, – заявил Жюльен, – однако знаете ли вы лично хоть кого-нибудь из опрошенных? Я – нет. Никого.

– Что ж, это верно, – проговорила озадаченная Эдма и бросила на своих соседей тревожный и в то же время решительный взгляд. – Где же велся опрос?.. В этой фразе слышится ритм ча-ча-ча! – продолжала она и пропела: – «Где-же-велся-опрос?»

– По моему мнению, – заметил Жюльен, – опрос велся среди бедных людей, которые живут в гротах Фонтенбло, как когда-то жили троглодиты. Их поселили там, чтобы у них было время читать все журналы. Они одеты в шкуры животных и носят палицы, и время от времени у них спрашивают совета: «Предпочитают ли они (мужчины) европейские выборы на основе всеобщего избирательного права, или известно ли им (женщинам), что таковые уже имеют место?»

Эдма и Кларисса разразились хохотом.

– Получается, что эта обязанность передается по наследству, – заявила Кларисса. – Из поколения в поколение рождаются участники опросов, точно так же, как рождаются нотариусы!

Она встала во весь рост в мелкой части бассейна и положила локти на бортик, а голову на ладони, точно так же, как в салоне. «Она красива, мила и беззащитна», – подумал Жюльен в приливе нежности, который, должно быть, отразился на его лице, ибо Кларисса вздрогнула и покраснела прежде, чем, вопреки собственной воле, послать ему улыбку. Именно этот момент шутник Симон Бежар счел подходящим для собственного неожиданного появления, и, прокравшись позади кабинок, разбежался и плюхнулся, как куль, в бассейн под самым носом Эдмы, которую он сильнее обрызгал, чем напугал. Несколько капель долетели даже до номера «Ви финансьер», который Арман Боте-Лебреш вынужден был убрать в третий раз. Не говоря ни слова, он встал и направился в поисках спасения в третий ряд шезлонгов, подальше от морского балета Симона Бежара, который, специально этого не планируя, вынырнул у ног Клариссы. И вот тут-то он увидел ее настоящую, без макияжа, и какое-то мгновение таращился на нее, не веря своим глазам, потом перевел взгляд на Жюльена, затем опять отупело уставился на Клариссу. Он разинул рот, чтобы выразить свое восхищение, но закашлялся и начал трястись, харкать, рыгать, икать. «Бедняга Симон дорого заплатил за свой отважный прыжок», – подумал Жюльен и с силой хлопнул несчастного по спине.

– Полегче… полегче… господи, да полегче же, – проговорил Симон, выпрямляя свое могучее и худощавое, несмотря на намечающийся животик, тело. – Послушайте-ка, Кларисса, вам следует оставаться такой, понятно? – проговорил он, энергично схватив ее за руку. – Да, именно вот такой! Я вас сниму, как только вы захотите. И, во всяком случае, только в главной роли! Что вы на это скажете?

– Это весьма лестно, но Ольга… – проговорила Кларисса с улыбкой.

– Я могу делать два фильма одновременно, почему нет? – заявил Симон.

– А моя семья? – осведомилась Кларисса.

– Вашему мужу хватит и его листка известного назна… прошу прощения, журнала, не правда ли? А вы сможете стать звездой, понятно?

– Но у меня ничего для этого нет, – рассмеялась Кларисса. – Я же не умею играть, я…

– В театре, возможно, это и важно, но в кино этому быстро учатся. Послушайте, Кларисса, да с таким лицом, как у вас, я сделаю римейк «Вечного возвращения»! Верно? Верно, Жюльен? Что вы об этом думаете? И почему наша Кларисса заштукатуривает такое лицо этим своим макияжем?.. Это преступно!

– Вот именно, Симон прав: это преступно, – проговорила Эдма, подходя к бассейну и наставляя на Клариссу воображаемый лорнет. – Когда видишь такие прекрасные черты лица и такие прекрасные глаза…