Женщина в красном

— Тогда кулинарные способности не имеют значения.

— Совершенно не имеют. Всегда можно взять еду навынос.

— Полностью с вами согласна. — Хозяйка снова улыбнулась. — Я всё ещё избегаю той темы, как вы наверняка успели заметить. Что-то с Джоном?

— Вы знаете, где он?

— Я много лет с ним не общалась. Наш старший ребёнок…

— Джейми.

— А, стало быть, вы все знаете?

Линли кивнул, и Ниам задумчиво продолжила:

— Думаю, у каждого есть в душе шрамы, оставленные детством, и Джон не исключение. Его отец был суровым человеком. Он заранее распланировал, как его сыновья должны прожить жизнь. Вбил себе в голову, что они обязаны посвятить себя науке. Очень глупо решать за детей, как мне кажется. К огорчению отца Джона, оба мальчика абсолютно не интересовались наукой. Они его разочаровали, и он им этого не простил. Джон решил не повторять ошибок отца, и его отношение к детям, в особенности к Джейми, было совершенно иным. И в этом он добился успеха. Мы оба были хорошими родителями. Я сидела дома с детьми, потому что Джон настоял на этом, и я согласилась. Мы были в доверительных отношениях с детьми, и дети любили друг друга, несмотря на большую разницу в возрасте. По крайней мере, мы были очень сплочённой и счастливой семьёй.

— А потом ваш сын умер.

— А потом Джейми умер.

Ниам отложила нож и вилку и сцепила на коленях руки.

— Джейми был отличным мальчиком. Да, у него имелись недостатки, но у кого их нет? Сердце у него было золотое. Любящее. И он очень оберегал своих маленьких сестёр. Мы все были потрясены его гибелью, Джон никак не мог смириться с потерей. Я ждала и надеялась. Но мысли Джона сосредоточились только на смерти, больше он ни о чём не мог думать… Мне же надо было заботиться о дочерях, вы понимаете. Я должна была их растить. Жить так я больше не могла.

— Как — так?

— Джон твердил одно и то же. Словно смерть Джейми вошла в его мозг и выела остатки здравого смысла.

— Я слышал, что Джона Парсонса не удовлетворило расследование дела и он затеял собственное.

— Да он их с полудюжины провёл. Но это ничем не кончилось. После каждой неудачи Джон всё больше сходил с ума. В конце концов он потерял свой бизнес, мы истратили все наши накопления, потеряли дом. Он чувствовал себя ужасно, так как понимал, что виноват в нашем обнищании, однако не мог заставить себя остановиться. Я пыталась внушить ему, что, даже если он сумеет кого-то привлечь к суду, горю это не поможет, но Джон считал иначе. Он был уверен, что ему полегчает. Люди часто наивно полагают, что если убийце их любимого человека вынесут смертный приговор, то это залечит их раны. Но разве это возможно? Гибель преступника не вернёт к жизни его жертву, а ведь хотим мы именно этого.

— Что случилось с Джоном после вашего развода?

— Первые три года он мне звонил. Сообщал о ходе следствия. Никаких зацепок не появлялось, но ему нужно было верить в то, что есть успехи, а не в то, что происходит на самом деле.

— А что было на самом деле?

— Становилось всё менее вероятным, что кто-то из причастных к смерти Джейми… расколется. Кажется, так это называют. Джону казалось, что жители Пенгелли связаны круговой порукой, а всё потому, что он чужой и местные договорились молчать и защищать своего человека.

— Но вы так не думали?

— Я не знала, что и думать. Мне хотелось поддержать Джона, поначалу я старалась выступать на его стороне, но главной для меня была гибель Джейми. Мы потеряли его — все мы его потеряли, — и Джон не мог этого изменить. Остальное было для меня неважно. Мне казалось — правильно это или нет, — что Джон делает смерть сына свежей раной, каждый раз сыплет на неё соль. Вместо того чтобы заживать, рана кровоточила. Сначала я надеялась пережить это.

— После развода вы виделись с Джоном? Девочки с ним встречались?

Ниам покачала головой.

— Разве это не усугубляет горе? Погиб один ребёнок, но Джон потерял всех четверых, потому что предпочёл мёртвого сына живым дочерям. Для меня это не меньшая трагедия, чем уход сына.

— Для некоторых людей, — тихо заметил Линли, — нет иного способа реагировать на внезапную необъяснимую потерю.

— Вероятно, вы правы. Но в случае с Джоном это был осознанный выбор. Он жил так, как и всегда: на первое место ставил Джейми. Позвольте, я покажу, что имею в виду.

Хозяйка встала из-за стола, вытерла руки о передник и направилась в гостиную. Линли видел, что она подошла к забитым книжным полкам и вынула фотографию из массы других снимков. Ниам принесла карточку в кухню и протянула Линли.

— Иногда фотографии говорят то, что невозможно выразить словами.

Оказалось, это семейный портрет. Ниам была такой же, только на тридцать лет моложе. Её снимали с мужем и четырьмя симпатичными детьми. На фото был и запечатлены снег, дом, а на заднем плане — лыжный подъёмник. Лица у семейства были радостные, оживлённые. Ниам держала на руках маленькую дочку, две другие девочки, смеясь, льнули к матери, примерно в ярде от них стояли Джейми и его отец. Джонатан Парсонс ласково обнимал сына за шею и прижимал к себе. Оба улыбались.