Женщина в мире мужчин (СИ)

   И единственным человеком, который, как я надеялась, хоть чуточку меня любит, была моя бабушка Евдоксия. Она уже на пенсии стала знахаркой, хотя всю свою жизнь лечила людей травами и отварами, поэтому на её половине дома в будние дни после обеда всегда было много людей, и мне нравилось там бывать. Мы с бабушкой почти каждое утро в тёплое время года ездили в лес за ягодами, грибами и разными травами, которые потом сушили и раскладывали по полотняным мешочкам, или пропалывали грядки со всякой (в том числе и лечебной) порослью у нас на участке. Именно у бабушки я научилась терпению к людям, которое так необходимо в моей профессии, да и всем рецептам, благодаря коим сейчас здоровы и все в моей семье, и все наши друзья и знакомые. Причём лечила моя бабушка безплатно и говорила, что это Господь дал ей силы и знания, а потому негоже брать за спасение людей деньги. Сегодня и я никогда не возьму денег за успешное лечение по её рецептам, да и по добавленным своим. Это уже в крови. А она, поверьте мне, спасала и таких раковых больных, от которых уже отказалась официальная медицина. И сейчас мне бы очень хотелось, дабы тех, кто наживается на бедах и болезнях людей, становилось с каждым днем всё меньше и меньше, и люди вспомнили, что мы все Едины. Я, например, точно знаю: для меня неоценимой школой жизни и толчком к тому, чтобы я стала психологом и диетологом, было разрешение бабушки присутствовать на её половине дома в то время, когда к ней за помощью приходили люди. Про это можно отдельную книгу писать, но бабушка мне на то позволения не давала и считала: помогать людям обязаны все. Мол, и нечего об этом писанину разводить, ибо это – есть норма жизни, и всё тут.

   Но парочка примеров всё же поможет вам осознать, что самые простые люди, пережившие Великую Отечественную, и создавали из руин ту страну, которой мы когда-то гордились. Люди, потерявшие близких и детей, со шрамами на сердце и в Душе, но не утерявшие Совесть. А ведь потери тогда у всех были – не в пример теперешним.

   Я, к примеру, знаю, что на глазах моей бабушки расстреляли её единственного сына, родившегося через три месяца после начала войны. После трёх дочерей он был долгожданным ребёнком – и это, наверняка, знал немецкий офицер, который, взяв мальчика на руки, стал спрашивать мою бабулю о том, кто в деревне связан с партизанами. (А тогда мои предки жили ещё в Белоруссии). Естественно, ему никто не ответил. И тогда...

   Он подбросил маленького ребёнка высоко в воздух и приказал немецким солдатам в него стрелять. Мой маленький дядя умер, ещё и не долетев до матушки-Земли. Такое вам, правда, может рассказать чуть ли не каждый белорус или украинец. И дедушка мой всю жизнь носил восемь осколков в теле, и кисть его правой руки не разгибалась из-за серьёзного ранения. И что? Пережив такую трагедию, эти люди никогда не жаловались. Может, у кого-то другие примеры, но у нас было только так. Сейчас, к сожалению, я вынуждена признать – как человек, общающийся по работе с большим количеством людей, – многие даже разговор начинают с того, как у них всё плохо… Они не знают, что делать, как жить, а то и вообще – им жить не хочется и нет смысла. Ужас! Да не сталкивались они никогда с серьёзными проблемами.

   И мне вспомнился один эпизод из моего детства. Я только снова стала говорить после девяти месяцев молчания и, наверное, поэтому очень громко разговаривала. Видимо, просто желая ощущать способность общаться. И вот однажды я упала с дерева, куда меня загнали мальчишки, и очень сильно ободрала кожу на обеих ногах – она просто свисала клочьями. Само собой, я бежала домой и орала, как оглашенная, и на этот крик вышла моя бабуля. Тут же я театрально и картинно стала ей громко жаловаться, как мне плохо, больно, ножки болят и… вообще – они мне такие не нужны, а жизнь не удалась. Ну, кто ж не знает, как мы, женщины, даже будучи ещё девочками, можем так "сгустить краски и обострить ситуацию", что и сами потом не знаем, как всё распутать?

   Моя бабулечка, выслушав внимательно мои долгие причитания, сказала:

   - Ах так! Ну, раз жизнь не удалась: и ты такая разнесчастная, и ноги не нужны… то неси пилу.

   - Зачем пилу? – ещё громче заверещала я.

   А надо добавить, что дело было уже к вечеру. И у бабули во дворе, как всегда, было около десятка посетителей и просто друзей, которые поболтать пришли. И все они с интересом за мной наблюдали – я ж для них тоже старалась громче орать. А тут – после просьбы бабушки принести пилу – весь мой "артистизьм" куда-то подевался, и я застыла, словно вкопанная.

   - Как зачем пилу? Ноги твои отрезать будем, раз они тебе так болят, что и не нужны вовсе. Будешь, как соседский Максимка, на колясочке ездить, – отрезвила меня ещё больше бабуля.

   - Так Максимке ж ещё в детстве во время войны ножки оторвало, а мне такое к чему? – выпалила я.