Женщина в озере

– Ибо мы знали о его существовании: я лично отдал вам конверт на хранение, – заметил инспектор, – и вы отвечали за него, Пакстон!

– Ты не мог заменить признание другим, – продолжал перечислять Эллери, – обвинив в нем Тэрлоу, ведь никто бы не поверил, что перед смертью Старуха станет вешать на своего любимого сына убийство. Ты находился в кольце обстоятельств, Чарли. У тебя оставалась единственная возможность: заставить поверить нас, будто признание Старухи – фальшивка. Тогда, считая Корнелию невиновной, мы бы продолжали расследование и в результате добрались бы до Тэрлоу.

Чарли Пакстон не отрываясь смотрел на пистолет в руке инспектор Квина.

– Сошлюсь еще на одно обстоятельство, – любезно добавил Эллери. – Существует единственная ошибка, которую ты допустил сам, Чарли, именно она лишит прокурора всех сомнений. В чем же эта ошибка состоит? Тебе требовалось доказать, что признание Старухи подделка. У тебя был документ, о котором официально известно, что он подписан Старухой. Ты наверняка помнил, что записку вручила тебе Старуха при нас. Просто замечательно, что ты решил ее…

– Она лежала в ящике стола в библиотеке, которым пользовался Пакстон, – подсказал инспектор.

– Верно. Чарли заготовил точный ее дубликат, отпечатав на машинке. Вот почему потом получился след с обратной стороны бумаги.

– Одну минуту, Эллери, – забеспокоился инспектор. – Оригинал записки хранился в незапертом столе, ее мог взять любой. Такие выкладки не дадут необходимого эффекта.

– Правильно, – сказал Чарли.

– Да, отец, – спокойно кивнул Эллери. – Но есть еще одно неприятное для нашего героя обстоятельство. Он использовал подпись с признания для перенесения ее на записку. А кто имел доступ к признанию Старухи? Единственный человек. Из всех людей на всем земном шаре только он, Чарльз Гюнтер Пакстон. Вот вам и доказательство его вины.

– Кроме Пакстона, никто завещания не держал? – пробормотал инспектор.

– Да, – улыбнулся его сын. – Таковы факты. Во-первых, признание находилось в запечатанном конверте, где лежало и завещание. Обнаружив в руке Старухи конверт, мы еще понятия не имели о признании, откуда? Ведь сверху стояли слова: «Последняя воля и завещание» и подпись: «Корнелия Поттс». Во-вторых, документ сперва взял ты, отец, и только потом отдал его Чарли на хранение до чтения после похорон. В-третьих, на официальном вскрытии большого конверта из него выпал маленький с признанием. Из завещания нам было известно о его возможном содержании, и мы тоже отдали его Пакстону. Теперь мы понимаем, – холодно продолжал Эллери, – что конверт с признанием тайно распечатывали. Это можно доказать. Ведь именно тогда использовали подпись Старухи на признании для перенесения на записку. После официального чтения этого уже не получилось бы: ты, отец, сразу забрал признание себе. Когда же конверт успели вскрыть? Единственная возможность приходится на время между обнаружением его в руке мертвой и тем, как все собрались послушать содержание. Кто бы умудрился уложиться в эти сроки? Только тот, у кого конверт хранился. Кем же был сей счастливчик? Чарльзом Гюнтером Пакстоном. Ты дурак, Чарли, если думал ввести нас в заблуждение своими, трюками.

В первое мгновение инспектор Квин решил, что Чарли вцепится Эллери в горло. Но адвокат закрыл лицо руками.

Глава 30 Это была молодая женщина

– Простите, маэстро, – обратился к Эллери сержант Велли, когда на следующий день они собрались в гостиной Квинов. – По-моему, третий акт отсутствует. Отчего вы не послали меня в эту церковь?

– Оттого, что сам ничего не знал, – нахмурился Эллери.

– Похоже, ты вообще о многом не догадывался, – заметил инспектор.

– Верно, отец.

– Во всяком случае, осенило тебя не сразу.

– М-м, – промычал Эллери. – В принципе, ты прав. Но я зачастую импровизировал. У меня не было времени подготовить обвинение. И я не мог дать венчанию завершиться.

– Здорово этот тип все придумал, – вставил сержант Велли.

– Но у меня были определенные преимущества, – продолжал Эллери. – То, что я прервал венчание на середине, стало для него неожиданностью.

– И теперь он кусает себе локти в тюрьме, – вздохнул сержант. – Такова жизнь.

– Улики у тебя косвенные, – заявил инспектор.

– Но какие странные, отец. Сказав о том, что конверт находился у Чарли и только он мог его использовать, я привел мощнейшее доказательство. Пошел с козырей. Естественно, Чарли Пакстон был сражен и во всем признался. Я не сомневался, что так случится. Никакой человек не в состоянии выдержать неожиданного нападения, тем более если он не подготовлен. Чарли обычный тип интеллектуального убийцы, личность, которая действует отчаянно, безрассудно, но легко попадается и раскалывается.

– Точно, сэр, – кивнул сержант.

– Я еще никогда не был так счастлив, как по завершении этого дела. Какое невероятное расследование, – проговорил инспектор.

– Тебе еще не известен конец, – прибавил его сын.

– Как? – Инспектор вскочил на ноги. – Только не утверждай, что ты совершил ошибку!