Женщина-вампир

«Если вы хотите увидеться, то приезжайте в 2 часа в следующий оперный маскарад, приколов к домино прилагаемый значок.

Дама с опалами.

Приедете ли?»

Прочитав письмо, Сама задумалась. Наконец, собрав все свое мужество, она проговорила:

— И вы поедете на свидание, Рожер?

— Конечно! Ничто в мире не воспрепятствует мне. Почему же мне не ехать?

— Женщина пишет, не зная вас… так смело и откровенно… Подумайте лучше!

— О, милый Сам, не портите мне моего счастья. Я люблю ее и хочу снова увидеться. Признаюсь, меня влечет к ней какая-то непонятная сила.

— Послушайте, по крайней мере…

— Я ничего не хочу слушать! Но кто принес это письмо? Я хочу видеть его! Хочу расспросить…

Сама вспомнила слова Дюрана и поспешила ответить:

— Письмо и сверток принесены комиссионером, который ждет ответа у калитки.

Забывчивый Рожер совершенно упустил из виду, что ему нужно отвечать.

Он схватил лист бумаги и начал было послание, грозившее занять собой все четыре страницы.

Однако, он скоро разорвал его и написал три слова:

«Благодарю! Я приеду».

Орели отнесла записку камеристке, которая начинала от нетерпения рвать свои перчатки.

Карета поворотилась и скоро исчезла за углом улицы Сен-Жак.

— Мы знаем теперь намерения Вали, — сказал Дюран Саме. — Теперь нечего опасаться до дня маскарада. Я удаляюсь. Терять время нечего. Прощайте!

— Вы покидаете меня? — робко запротестовала девушка. — Куда же отправляетесь?

— Хе! конечно, в страну неприятеля!

XII ДЕЛО ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Однажды утром на улице Нельи, на углу аллеи Марбеф, появился молодой малый с развалистой походкой.

Этот малый держал в руке большой узел. Достигнув крыльца нежилого особняка, он развязал его и разложил свои товары.

То были плохие потертые меха.

Исполнив это, Исидор Паради начал выкрикивать гнусавым голосом.

— Меха! меха! Дешевые, красивые меха!

Никто не думал беспокоить молодого негоцианта и он продолжал орать в продолжение целого дня, потом весело связал свой узел и стал ожидать.

Наступила ночь.

Паради взял узел под мышку и свистнул особым образом.

К нему скользнула чья-то тень и шепнула на ухо:

— Я теперь стерегу. Ступай, скажи тетке Берлокен, что меня задержали в типографии на ночь.

— Будет сделано. Ты же не зевай и не хлопай глазами. Патрону требуются сведения.

— Не бойся, Паради!

— Прощай, шалун! До завтра!

Паради удалился, оставив на страже Шапуля.

Наутро он явился сменить его, зная, что Шапуля никто не видел в улице Марбеф.

Паради снова принялся за торговлю, которая шла столь же успешно, как и вчера.

Ночью опять явился Шапуль и они вместе отправились на улицу Копо.

Они вошли к Дюрану — которого звали патроном — и сделали доклад, из которого следовало:

Что княгиня каждый день уезжает из дома в 2 часа и возвращается в четыре.

Что в особняк является много молодых людей, но их не принимают.

Что княгиня выезжает также вечером, всегда в карете и с горничной.

Что в особняке ночует не вся прислуга.

Что швейцар, кучер и лакей не похожи на французов, но, должно быть, хитрый народ.

На следующий день улица Марбеф не оглашалась уже криками Паради.

Но на другой день, в то самое время, когда карета княгини исчезла вдали, у подъезда особняка позвонил безукоризненно одетый жокей.

В руках у него было письмо.

Он отказался передать его швейцару и так же настойчиво не пожелал передать его лакею.

Он получил приказание передать его лично самой княгине. Ответ требовался наивозможно скорый.

К несчастью, княгини не было дома.

Прислуга была в затруднении; жокей изъявил готовность подождать и был введен в прихожую, после чего все разошлись по своим местам.

Особняк имел странный вид. Все было роскошно, слишком даже роскошно.

Очутившись один, жокей собрался осмотреть на цыпочках все комнаты.

Перед ним находились три двери. Одна вела на двор. Другие две — во внутренние покои.

Жокей — или, иначе, Дезире Шапуль — заметил пуговку в стене прихожей и нажал ее.

Стена поддалась.

То была также дверь, ведшая на темную лестницу.

Шапуль угадал, что лестница ведет в винный погреб и, вернувшись, вошел в дверь налево.

Он очутился в великолепном салоне, обтянутом шелковой, затканной золотом материей.

Вдоль стен салона тянулся широкий диван.

На полу лежали шкуры черного медведя.

В нише стояла золотая статуэтка, которую Шапуль нашел отвратительной.

То было изображение Дурги.

Богиня имела ожерелье из членов человеческого тела и держала в руках саблю и человеческую голову.

Лицо ее выражало животное зверство.

Из салона узкий коридор вел в уборную.

Дезире Шапуль нашел, что тут «хорошо пахнет».

Он был поражен изобилием и роскошью находившихся здесь предметов.

Он взял со стола шар из горного хрусталя, предназначенный для охлаждения рук, но шар выскользнул у него и с громом покатился по полу.

Тотчас же в доме поднялась суета.

Повсюду раздался шум отворявшихся и затворявшихся дверей.

Шапуль хотел бежать.

Но было уже поздно.

Прибежали черные слуги и окружили его.