Женщина-Волшебство

Двое серьёзных дядек, как они сами себя величали, стояли и не знали, куда себя деть, когда оказались в месте, ради которого мы все собрались. Напоминавшие двух растерянных первоклашек второгодников, которых ждёт ремень отца, утомившиеся командовать, они с радостью передали бразды правления мне.

Вернувшись за стол, не стесняясь и не задумываясь о том, что они при постороннем человеке обсуждают нелицеприятную информацию, они начали делить откаты и распилы общественных денег. Моя душа взвыла, наблюдая за всем происходящим. Я окончательно убедилась, что человеческая жадность безгранична. Я была свидетелем того, как цинично и подло дербанят страну на части. Они были одними из многочисленных винтиков в системе, которая спровоцировала и взрастила в них непомерную алчность и жадность. Они играли отведённые системой роли, позабыв, что они – люди.

«Совсем оборзели! – подумала я про себя, находясь в поисках справедливости. – Жаль, диктофон включить нет возможности, чтобы благодаря великой силе интернета все могли соприкоснуться ушами с деньгами, которые отбирают».

Мне хотелось заплакать, оказавшись рядом с теми, кто относился к структуре, которая не столько защищает, сколько измывается над собственным народом при первой попавшейся возможности, но я сдержалась. Мои слёзы ничего не изменили бы, только создали бы конфликт и обозначили пропасть, созданную системой. Они – мошенники официальной масти, а я – представительница проституции. Все трое были заложниками системы, в которой каждый выживал по-своему, распространяя своё. Они были источниками непомерной жадности, я – животной похоти.

Я перестала внутренне возмущаться. Воровство менее разрушительно, чем гражданская война, но более постыдно.

Воруют вагонами, а, пригласив к себе девушку на заранее оговорённых условиях, просят о скидке. Дважды опозориться за столь короткий срок – это ещё нужно постараться, но им это удалось.

Сравнение

По телефону со мной любезно разговаривал молодой человек, который случайно проговорился, что является исполнителем воли начальства.

– Простите, а тот, к кому я еду, в кондиции вести диалог? Может быть, непосредственный заказчик сможет уделить мне минуту своего времени, чтобы я поговорила с ним напрямую? Я вам буду очень признательна, если вы посодействуете мне в этом.

– Хорошо, я сейчас уточню у него, и вам перезвонят.

Он перезвонил. Мы поняли друг друга с полуслова. Я знала, к какому именно мужчине я еду.

Виктор лично встретил меня у ворот и провёл в дом. Пока мы шли, я попутно решила организационный момент, чтобы больше к нему не возвращаться.

– Решим финансовый вопрос сразу, чтобы забыть о нём?

– Да, конечно.

– Банковская карта подойдёт?

– Диктуй номер.

– Только там буду не я, карта не моя, а моих рабовладельцев.

– Как? Как ты сказала? Рабовладельцев?

– Разве я похожа на рабыню?

– Нет, поэтому я и подумал, что ослышался, – он улыбнулся.

Мы зашли во внушительных размеров основной зал огромного коттеджа. За столом сидела компания мужчин и одна девушка.

– Я могу рассчитывать на адекватность этих людей? Могу чувствовать себя в безопасности? – прежде чем присоединиться к ним, тихо спросила я своего спутника.

– Да, конечно. Это мои друзья, они не несут угрозы. Не обращай внимания на мат. Они нормальные, я тебе позже всё расскажу.

Часть стола села играть в карты, другая часть смотрела за играющими, бурно обсуждая текущие жизненные вопросы.

– Вот смотрю я на вас, девчонки, и понимаю, что все войны – из-за женщин, – сказал один из них.

– Войны не из-за женщин. Войны – из-за алчности, жадности, садизма и чувства собственной значимости, – ответила я, отбиваясь от атаки валетов, дам и королей, летящих на меня со всех сторон.

Виктор и я покинули на время весёлую и шумную компанию, а когда вернулись, то его правая рука отвела меня в кулуары для беседы тет-а-тет. Запрета на доступ ко мне Виктор не давал, но я не считала допустимым вступать в интимную близость с кем-то, помимо него. Егор не понял моих принципов. Его самолюбие было задето настолько, что он внезапно начал нравоучать меня публично за столом. – Тебе бы замуж и детей рожать!

– Я не инкубатор по производству детей. Рожать детей для того, чтобы рожать детей, не мой подход к жизни.

– Ты – животное!

– Приятно познакомиться, я – животное. Только у меня возникает резонный вопрос. Вы находитесь со мной в одном помещении, сидите со мной за одним столом, тогда кто вы? – я обвела взглядом всех присутствующих, хотя только Егор вопил и устраивал конфликт на ровном месте.

– Ты – мразь! Ты живёшь, как скотина!

– Серьёзно? В чём это выражается? По-моему, все сидят довольные, кроме тебя. Да и ты взбеленился только после того, как я тебе отказала.

– Это выражается в том, чем ты занимаешься!

– Тогда у меня встречный вопрос. Ты говоришь, что проституция – это плохо? А людей убивать хорошо?

Он знал, что такое убивать людей. Все, кто сидели за столом, были профессиональными наёмниками, работающими за пределами своего государства.