Женщины

«Любительница сводить. Крепкая, сорокалетняя…»

Любительница сводить.

Крепкая, сорокалетняя, с крепким рукопожатием, с крепким украинским выговором – «любоу, будь здороу, варим плоу…»

Подходит к парню:

– Я тебе любую девку сделаю. Чтоб у тебя финал был. Ты, я вижу, по той блондинке страдаешь. Я её уболтаю. Я так их убалтываю!..

И пошла, и вцепилась, и не отходила, говорила на ухо: – Любоу, – и показывала на него.

И обе задумчиво смотрели.

В конце вечера прижимала обоих:

– Ну всё. Радуйтесь, дурачки. Не выпускайте тепер друг друга, а я пошла вон тех сводить, что у рояля. Смотрят друг на друга, а сойтись стесняются… Любоу есть, а ума не хватает.

И вцепилась в них намертво…

Бескорыстная, а сводит.

Синдром менеджера

Маленькие девочки растеряны.

Все мужчины затаскивают их к себе и вываливают на них свои большие неприятности.

Начиная от беспредела чиновников, наезда силовиков, кончая синдромом менеджера.

Девочки мечтают о молчаливых…

Взрослые тётки это знают и под монотонное гудение рассказчика едят, пьют, кивают, просят поставить музыку, берут деньги вперёд и, утверждая, что им никогда не было так хорошо, просят ещё на такси.

В Японии их тренируют слушать эти слёзы.

А наши не понимают, откуда это всё на них свалилось…

И что такое синдром менеджера…

Они звонят домой – может, это какое-то извращение?

Ни мама, ни бабушка этого способа не знают, но на всякий случай советуют предохраняться.

Тосты жён

О, если бы жёны говорили то, что говорят друзья на юбилее!

Хотя бы сотую часть того, что говорят друзья.

Но жёны не способны физически и умственно речь держать в честь мужа.

Даже ничтожный тост.

Её спрашивают друзья: «Ну ты что, несчастна с ним, что ли? Ну ты недоедаешь, что ли? Ну тебе что, нечего одеть? Ну тебе что, не надоело молчать? Чего ты молчишь?»

Гости непрерывно кричат: «Любим, любим, уважаем, ценим, знаем, понимаем!»

Ты можешь присоединить два слова?

Мол, обожаю встречно, Гриша, не представляю себя с другим. Или представляешь?

– Квартира есть? – Мы спрашиваем тебя.

– Есть.

– Машина есть – охарактеризуй быт.

Как поднялся в доме быт?

Охарактеризуй уровень – повысился уровень быта в семье?

Почему посторонние люди должны по дереву стучать, а ты молчишь?

Кто умный, кто заботливый, кто терпеливый?

Это всё о нём.

Ты с кем живёшь?

Может быть, ты не согласна с ним в чём?

Давай, выдай альтернативу – мол, не то…

Охарактеризуй, кто он на самом деле – ну давай.

Что ты спишь под крики «гений, великий».

Ну-ка – как счастлива? С кем?

Давай подлиннее.

Охарактеризуй чувства свои.

Народ не дурак.

Народ хочет слышать, с кем живёт великий человек.

Нет, не могут они при людях – всё наедине норовят.

Исподтишка ночами шпыняют.

Когда мы беззащитны.

А в глаза толпе правду – не могу жить без него! А?

Очень они ценят свои слова.

Это тебе не по телефону болтать – это при всех.

Тост при всех – ничего не значит.

Отрицательных тостов нет.

Никто не скажет: – Пью за то, чтоб ты подох.

Все тосты положительные – потому что мужчины им значения не придают.

А женщина войти в эту воду боится…

Ей отрицательное во что-то надо поместить.

Иначе каждый скажет: – Что ж ты днём одно, а ночью другое…

Вот и смысл…

Мужчина мужчину ночью не видит.

От этого неизвестно, что бы они друг другу ночью сказали.

Понял, в какое время суток смысл жизни проявляется?

И праздничное скопление людей ничего не проясняет. Правда начинается немного позже.

Твоя задача – не искать правду в тостах.

Либо выключить звук, либо быть уверенным в себе и не придавать значения.

Твой тостующий друг.

«Когда она с отвращением смотрит на наше лицо и фигуру…»

Когда она с отвращением смотрит на наше лицо и фигуру, мы тешим себя мыслью, что это неумная женщина…

Остроумием, напряжением, быстрой сообразительностью ты заставишь её посмотреть в свою сторону…

Посмотреть и улыбнуться.

А он войдёт и будет молчать.

И она уйдёт с ним.

Знаешь, почему?

Он – это ты в молодости.

Она

Я не знаю, что делать, чтобы не нравиться мужчинам.

Высморкаться, что ли?

Или вспотеть?

Или матом.

Или глиной измазаться.

Липнут и липнут.

В чём бы я ни была.

Куда бы ни шла.

Что бы ни говорила.

Уже молчу.

Балахоны на себя надеваю.

Галифе какие-то.

Вычисляют, сволочи.

Что бы я ни сказала: мама болеет, с работы увольняют, – им всё равно:

– А что вы сегодня вечером делаете?

Сплю, сволочи!

«Персиковое деревце. Тоненькое, как прутик…»

Персиковое деревце.

Тоненькое, как прутик.

Легло на землю под тяжестью первых плодов.

Бедненькая девушка.

Я же тебе говорил – один ребёнок максимум.

А когда восемь-десять, так и тянет шепнуть: «Дура. На кого ты рассчитывала? На государство?»

Девушку обворовали

На базаре девушка:

– Ой! Так и есть. Кошелька нет. Да… Нет… Украли… Да…

А там три рубля по копейке.

Ой… Ха-ха… От смех.

От мерзавцы… Народ…

И расстраиваться нечего…

Три рубля украли… Ну, люди…

Мерзавцы… Ну, мерзавцы…

Как чувствовала… От смех…

Теперь пешком домой…

Через весь город…

Там же ничего не было. Три рубля!

Вы что? Люди?

Вы что же такую мелочь воруете?

Теперь пешком.