Читаем Женщины Девятой улицы. Том 2 полностью

Элен к тому времени сделала несколько абортов. Но однажды она, думая, что ждет ребенка, решила не прерывать беременность[2351]. Женщина с восторгом и изумлением наблюдала, как меняется и развивается ее тело, до тех пор, пока беременность, по ее подсчетам, не достигла семи месяцев. Только тогда Элен наконец пошла к врачу, и тот ей сказал, что это так называемая ложная беременность. «Это очень, очень скверно на ней сказалось, — вспоминала подруга де Кунинг поэтесса Маргарет Рэндолл. — Это был такой грустный момент»[2352]. А осенью 1955 г., вскоре после того, как Элен узнала о беременности Джоан Уорд, рождение собственного ребенка стало для нее невозможным. Врачи сказали, что ей необходима гистерэктомия. «Вот и все. Никаких детей», — сказала Элен, рассказывая об операции, добавившей еще одну грустную ноту в и без того ужасный для нее период жизни. Самого Билла перспектива скорого отцовства тоже, судя по всему, совсем не радовала, он выглядел подавленным и был чрезвычайно злым[2353]. Раньше художник думал, что будет писать женщин вечно. Но в тот поворотный год он оставил эту тему, обратившись к менее эмоционально заряженному объекту — пейзажу[2354].

Выставка работ молодых художников под названием «Американская живопись: новые направления», которую курировал Том Гесс, прошла в «Конюшенной галерее» в октябре. Элен представила на ней четыре картины, но не помогала с планированием и организацией, так как слишком плохо себя чувствовала[2355]. Никто не знал точно, искала ли она уединения из-за депрессии или просто приходила в себя после операции, но художница оставалась за кадром во время этого события, одним из вдохновителей которого сама выступила. Не отмечала де Кунинг и свое участие той же осенью в важной выставке «Карнеги Интернешнл». Элен была истинным экспертом в преодолении жизненных трудностей. «Знаете, препятствия — это не то, что останавливает вас, а то, с чем вы справляетесь», — говорила она[2356]. Но в голове у нее вертелось другое утверждение, а именно: «Всё в жизни к лучшему или к худшему». Художница продолжала эту мысль: «…и в некоторые периоды я чувствовала, что к худшему. Иногда всё к худшему»[2357]. Элен начинала тот год с планирования своего продвижения к независимости. Тогда она никак не предполагала, что в ее дальнейший жизненный курс столь драматичным образом вмешается другой человек или что ей придется разрабатывать новый, радикально измененный план.

Глава 45. «Гранд-девы», часть III

Я женат на безумии! Мне необходимо некоторое пространство между собой и… человеком, который бесчинствует во тьме!

Теннесси Уильямс[2358]

Хелен решила снять в августе дом Конрада Марка-Релли по соседству с Поллоками[2359]. Тем летом она то приезжала в Хэмптонc, то покидала его (отчасти просто для того, чтобы лишний раз посидеть за рулем новенького кабриолета). В этих местах Франкенталер чувствовала себя настолько беззаботно, что решила проводить там больше времени[2360]. Ей нужно было место для восстановления после «длительного периода изоляции» и «беспокойной весны». А еще она хотела находиться на острове рядом с друзьями, дабы было с кем вести «разговоры художников», как Хелен призналась поэтессе Барбаре Гест. Вместе с ней художница гостила у Фэрфилда Портера во время одного из недельных пребываний в Саутгемптоне[2361]. Бремя, довлевшее над ней в предыдущий тяжелый год, начиная с дня, когда ее мать совершила самоубийство, ничуть не ослабло. На Хелен словно опустилась пелена, застилавшая ей взор. Ее 26-й день рождения в декабре был «довольно мрачным и одиноким». Она рассказывала: «…[День рождения] заставил [меня] почувствовать себя старой. И я решила отметить его без “праздника”, и это было так не похоже на пиршества времен моей юности! — написала она Соне. — Большая часть прошлой недели была потрачена на попытки продать или раздать мебель и разное барахло, в огромном количестве скопившееся в маминой квартире. Это было ужасное дело; слава богу, всё уже позади»[2362]. Сняв дом Конрада, Хелен надеялась не только оторваться от печальной реальности недавнего прошлого, но и сбежать подальше от Клема.

Перейти на страницу:

Похожие книги

5 любимых женщин Высоцкого. Иза Жукова, Людмила Абрамова, Марина Влади, Татьяна Иваненко, Оксана Афанасьева
5 любимых женщин Высоцкого. Иза Жукова, Людмила Абрамова, Марина Влади, Татьяна Иваненко, Оксана Афанасьева

«Идеал женщины?» – «Секрет…» Так ответил Владимир Высоцкий на один из вопросов знаменитой анкеты, распространенной среди актеров Театра на Таганке в июне 1970 года. Болгарский журналист Любен Георгиев однажды попытался спровоцировать Высоцкого: «Вы ненавидите женщин, да?..» На что получил ответ: «Ну что вы, Бог с вами! Я очень люблю женщин… Я люблю целую половину человечества». Не тая обиды на бывшего мужа, его первая жена Иза признавала: «Я… убеждена, что Володя не может некрасиво ухаживать. Мне кажется, он любил всех женщин». Юрий Петрович Любимов отмечал, что Высоцкий «рано стал мужчиной, который все понимает…»Предлагаемая книга не претендует на повторение легендарного «донжуанского списка» Пушкина. Скорее, это попытка хроники и анализа взаимоотношений Владимира Семеновича с той самой «целой половиной человечества», попытка крайне осторожно и деликатно подобраться к разгадке того самого таинственного «секрета» Высоцкого, на который он намекнул в анкете.

Юрий Михайлович Сушко

Биографии и Мемуары / Документальное
Ледокол «Ермак»
Ледокол «Ермак»

Эта книга рассказывает об истории первого в мире ледокола, способного форсировать тяжёлые льды. Знаменитое судно прожило невероятно долгий век – 65 лет. «Ермак» был построен ещё в конце XIX века, много раз бывал в высоких широтах, участвовал в ледовом походе Балтийского флота в 1918 г., в работах по эвакуации станции «Северный полюс-1» (1938 г.), в проводке судов через льды на Балтике (1941–45 гг.).Первая часть книги – произведение знаменитого русского полярного исследователя и военачальника вице-адмирала С. О. Макарова (1848–1904) о плавании на Землю Франца-Иосифа и Новую Землю.Остальные части книги написаны современными специалистами – исследователями истории российского мореплавания. Авторы книги уделяют внимание не только наиболее ярким моментам истории корабля, но стараются осветить и малоизвестные страницы биографии «Ермака». Например, одна из глав книги посвящена незаслуженно забытому последнему капитану судна Вячеславу Владимировичу Смирнову.

Никита Анатольевич Кузнецов , Светлана Вячеславовна Долгова , Степан Осипович Макаров

Приключения / Биографии и Мемуары / История / Путешествия и география / Образование и наука