Женщины Древней Руси

Иной характер как в юридическом, так и в социально-экономическом отношении имели наследуемые женщинами земли, не являвшиеся их частной феодальной собственностью. У великих княгинь такие земли составляли особый, прижизненный удел. В него входили деревни, села, волости, традиционно принадлежавшие вотчиннице при жизни и передававшиеся по завещанию из поколения в поколение («дедина», «отца моего вотчина»). Обычно эти владения выделялись в земельных массивах одного или нескольких сыновей, причем завещатель указывал на обязательность передачи их после смерти владелицы обратно в родовую вотчину[475]. В составе удела могли быть купли и другие приобретения мужа. «А что… Новое селце, что есмь купил, и Олександр святый, что есмь купил на Костроме, то даю княгини своей», — завещал Иван Калита. «Примыслы» и «прикупы» мужа могли со специальной оговоркой переходить и в полную собственность княгинь: «А теми примыслы всеми благословляю княгиню свою, а в тех примыслах волна моя княгиня, сыну ли которому даст, по души даст. А дети мои в то не въступаються…»[476]

Объем прав великих княгинь на данный «до живота» удел, состоявший из традиционно наследуемой земли и «прикупов» супруга, сводился к осуществлению на его территории функций государственной власти (право управления, суда, податей, фиска) без вмешательства каких-либо представителей великокняжеской администрации. Но земли данного «до живота» удела нельзя было продать, заложить и передать по завещанию. Важной отличительной чертой прижизненных уделов было то, что они включали области с преимущественно черным крестьянским землевладением. Крестьянское население и мелкие вотчинники этих уделов подчинялись юрисдикции великих княгинь[477].

Существенное значение имеет вопрос о том, что жаловали знатные женщины: лично им принадлежащую недвижимость или же лишь земли, переданные им во временное владение? Заметим, что купли, продажи, обмены и другие сделки осуществлялись только с частной феодальной собственностью. Сохранившиеся в монастырских архивах жалованные грамоты великих княгинь и по содержанию документов, и по их формуляру аналогичны жалованным грамотам великих князей. Среди них имеются пожалования земли как «по своей душе», так и «по приказу мужа», «по государя своего грамоте», «по благословению государя своего» и т. п. Если земли не входили в состав неотчуждаемого удела княгинь, то передача их специально оговаривалась в духовнои супруга[478].

Чаще всего при наследовании родительской вотчины явный приоритет имели сыновья. Но во многих духовных «части» земель, наследуемые женой и сыновьями, либо вовсе не разделялись, либо были приблизительно равны, а иногда выдел матери превышал выдел каждого из сыновей[479]. Князь Семен Иванович Гордый весь свой удел, полученный от отца, с прикупленными в Переяславле, Юрьеве, Владимире, Костроме селами даже при наличии родственника-мужчины (возможно, сына, упомянутого в грамоте) безусловно передал своей жене[480]. Есть и альтернативные ситуации, например такой дискриминирующий собственнические права женщин казус: завещатель, не имевший сыновей, предпочел передать основную часть вотчины «по душе» монастырю, а не жене, сделав при этом следующее примечание: «А, даст бог, родится у моей княгини сын, благословляю сына своего своею отчиною. А по души даю в Омифов монастырь свою вотчину, волость Буи город… и сын мой у тех монастырей те земли выкупит…»[481] Тем не менее женщины, и прежде всего жены, входили в целом в первый ряд наследников. Не случайно, предвосхищая возможность разорения земельного выдела княгинь ордынцами, завещатели указывали: «Вам, сыном моим, княгини поделите вы ся опять тыми волостьми на то место». В случае смерти одного из сыновей мать получала часть его земельного наследства, причем именно на нее возлагалась обязанность «поделить того уделом сынов»[482].

Итоги анализа 97 актов XIV–XV вв. и упоминаний в них о правах женщин привилегированного сословия на приобретение недвижимой собственности сведены в обобщающую таблицу 2 (см. Прил.).

Среди различных способов получения женщинами привилегированного сословия прав на недвижимую собственность необходимо отметить и участие жен и вдов феодалов в процессе колонизации. В рассматриваемое время она осуществлялась главным образом на землях Русского Севера, Обонежья и Подвинья. Новгородские феодалы быстро прибирали к рукам эти окраинные и малонаселенные районы путем простой экспроприации общинных земель, реже покупки. В их числе были Наталья Бабкина, владелица земельного массива в Шунгском погосте Обонежской пятины, и боярыня Анастасия, «жена Ивана Григорьева», увеличившая свои владения за счет волостей в Пудожском погосте в Обонежье и на Емце в Подвинье. Своими, хотя и небольшими, территориальными приобретениями распоряжались в этих районах жены своеземцев, например Мария Федоровна, жена своеземца Остафьева[483].