Женщины гребут на север. Дары возраста

Отдавая все свое время кому-то, мы должны научиться балансировать между заботой о других и о себе. Необходимо выработать по-настоящему эффективный план. Его первый пункт — изучить и принять свои чувства относительно создавшейся ситуации. Мы должны признать, что имеем право испытывать смешанные чувства, злиться, огорчаться и страдать. Мы можем выскочить на улицу и закричать от отчаяния или дать волю слезам и выплакаться. Выразить сильные чувства — верный способ испытать облегчение.

Иногда необходимо устанавливать границы общения. Например, Ардит должна иногда отказывать своей раздражительной и неблагодарной матери. Но когда устанавливаешь такие границы с нездоровыми родными людьми, нужно и самим перестроиться. Нас, женщин, приучают нести ответственность за всех вокруг, а если мы недостаточно осторожны, можем выражать сочувствие до такой степени, что выматываемся сами, удовлетворяя потребности окружающих.

Когда так происходит, важно иначе взглянуть на то, что жизненно необходимо нам, чтобы сохранить силы. Это может быть медитация, прогулка с собакой, ужин в ресторане. Или нужно отоспаться дома, поработать в саду. Как только мы поймем, что требуется, сумеем объяснить окружающим, что мы обязательно поможем им — после того как придем в себя. Тогда, вместо того чтобы чувствовать себя виноватыми, есть шанс похвались себя за установление разумных границ общения. Такого рода самозащита особенно важна, когда мы опекаем того, кто нуждается в нашей помощи в течение длительного времени.

Мы можем обратиться за помощью к друзьям или родным, найти группу поддержки и выделить специальные дни, чтобы заняться собой. Если тот, о ком мы заботимся, находится дома, можно пригласить гостей. Когда домой приходят разные люди, это приносит радость и помогает нашим близким быть в курсе новостей.

* * *

У мужа Виллоу Сола начались проблемы с координацией движений, и он дважды упал по пути домой из своего книжного магазина. Виллоу думала, что дело в вестибулярном аппарате и внутреннем ухе, и уговорила мужа обратиться к врачу. Однажды днем Сол закрыл на ключ свой книжный магазин и отправился на медосмотр. Доктор выписал ему направление на анализы и велел прийти через месяц за результатами. Виллоу хотела пойти вместе с ним, но она работала над грантом. Сол был один, когда ему сообщили, что у него промежуточная стадия болезни Паркинсона и что есть вероятность того, что у него скоро начнут проявляться и другие симптомы.

За ужином Сол, как обычно, сдержанно сообщил Виллоу о своем диагнозе и прогнозе на будущее. Виллоу оттолкнула тарелку и всхлипнула. Сол похлопал ее по руке и тихо сказал: «У нас все будет хорошо. Это мои проблемы».

Виллоу не только огорчилась за него, но и опасалась, что проблемы со здоровьем Сола помешают ее карьере, но он не просил ее что-то менять в их стиле жизни. Однако через месяц Сол выставил свой магазин на продажу и подыскал исполнительного менеджера на свое место, пока не найдется покупатель.

Какое-то время все было как всегда. Сол один слетал к своему брату в Калифорнию. Стал посещать оздоровительную группу для пациентов, страдающих болезнью Паркинсона, и продолжал встречаться с друзьями, ходить по книжным магазинам. Но через год он упал и сломал запястье. Одеваться и принимать душ мог только с помощью Виллоу. Тремор усилился, а от усталости начала трястись голова. Ему было трудно устанавливать зрительный контакт с собеседником. Поначалу Виллоу была раздавлена горем. Вся ее жизнь рухнула; многие ожидания, связанные с будущим, тоже. Дома все располагалось так, как было бы удобно для Сола, приходилось всему учиться заново. Хотя по роду профессии Виллоу постоянно сталкивалась с теми, кто нуждался в помощи, сама оказалась не готова к роли сиделки при ком-то.

Однажды вечером после ужина Виллоу выпалила: «Пенсия для меня — ни с кем не общаться, постоянно плохо себя чувствовать и валяться без дела в пижаме день напролет».

«Мы же будем вместе, — ответил Сол. — Разве ты не можешь увидеть в этом и приятную сторону?»

Честно говоря, Виллоу была на это не способна. Она беспокоилась о своих подопечных, Руби и Мироне, и об остальных, кого ей придется покинуть. Ее беспокоило, не станут ли они с Солом раздражать друг друга, не превратятся ли в одну из семейных пар, в которых нечего сказать друг другу. Когда она представила себе, что всю жизнь будет помогать Солу надевать тапочки или дойти до туалета, это наводило тоску. Однажды вечером они ждали такси, и Виллоу снова заговорила о том, почему ее беспокоит мысль о выходе на пенсию. Сол с обезоруживающей нежностью посмотрел на нее и ответил: «Если мне когда-нибудь понадобится особый уход, мы наймем сиделку. Главное, чтобы ты была счастлива».

Виллоу обрадовалась этим словам, но почувствовала укол совести. Она продолжала работать, но теперь уходила из офиса в пять вечера, чтобы успеть домой к началу сеанса физиотерапии, которую проходил Сол. Такие изменения в распорядке не устраивали обоих. Она бежала домой, не закончив дела на работе, а Сол большую часть дня проводил дома один.