Женщины и мужчины

Андрей сидит довольный. Мой вопрос ему нравится, сейчас он продолжит.

— Вот и ты ни хрена не понял к своему полтиннику. И полностью подтвердил мою теорию — сейчас у меня не жизнь, а сплошные дежавю и кассандра в одном стакане. Ты еще рот не раскрыл, а я уже знал, что спросишь. И так всегда и везде. Приходит клиент с проектом, а я знаю, о чем он будет говорить. Начинают мне рассказывать о любви, а я знаю, чем это кончится. Кто-то вернется из путешествия, глаза с долларовую монету, полтыщи фотографий — одна хуже другой, десяток магнитиков на холодильник, футболка с надписью «I love…». Ну, с количеством магнитиков я могу ошибиться, но с воплями: «Это невозможно описать, это надо видеть, а какой там пляж и море по вечерам!» — тут я не ошибаюсь.

— И в твоих путешествиях ничего нового?

— Странный вопрос. Комнаты в отелях, как в общежитии — отличаются только чистотой и цветом занавесок. Соборы, музеи, улицы, рестораны — никто не может сказать, чем один город лучше другого. Может где-то в Африке есть еще экзотика, но… Спасибо, я уж без нее. А так… Утром просыпаешься где-нибудь в Копенгагене, а в голове две мысли: «Где я и что я тут забыл?»

— А женщины?

— Зачем спрашиваешь, сам все понимаешь. Встретишь незнакомку в чудное мгновение, а кажется, что жил с ней уже лет десять. Знаешь наперед, что она скажет в ресторане, в такси, за чаем на кухне. И что будет утром, через день, неделю, месяц. И как у тебя появится срочная работа, как ты не услышишь ее звонок, не сможешь проверять сообщения каждые пятнадцать минут…

Хочешь расскажу с чего это у меня началось? В марте это случилось, год назад.

Возненавидел я свои коды писать, глаза красные, по ночам таблицы снятся, от кофе живот сводит, с кресла встаю — ногами ватными шаркаю. В машине вообще полный отруб. Сел, ключ повернул, приехал, а что посредине было — не помню. Понял, что надо бежать. От компьютера, телефона, от всего. Иначе — конец. Инсульт не инсульт, но сартровская тошнота обеспечена. Мир существует, а меня от него тошнит.

Купил я жене новый компьютер, чтобы ей было чем заняться, собрал сумку, сел в машину и уехал. Дело к вечеру было, дороги пустые, за окном грязный снег на обочинах. Стемнело, фары включил, по лесу еду. Дорога мокрая, но держит хорошо. Сначала машины попадались, но к полуночи совсем пусто на дороге стало. Вижу — огонь светится. Мотель посреди леса. Около него штук пять столбов с фонарями. Мотель старый, одноэтажный, времен великой депрессии. Комнат на двадцать. Над входом навес на столбах, рядом скамейка под снегом, урна. За мотелем озеро, темный лед среди снега просвечивается. На берегу катера под чехлами — мотель явно для рыбаков построили. Тихо вокруг, ели темные, пахнет талой водой и хвоей.

Вот, думаю, тут и поживу. Навигатор показал, что рядом городок с магазином, в багажнике у меня всегда газовая печка, сковородка, кастрюля. Кофе и чай я смогу в мотеле готовить. По берегу и в лесу гулять одно удовольствие, в сумке книги и бутылка коньяка. В общем, отдых получится.

За стойкой сидела пожилая женщина. Волосы седые, косметики ноль, мужской свитер, на локтях растянутый. Женщиной, правда, ее трудно назвать. Бабка какая-то запущенная.

— Добрый вечер, — голос низкий, то ли прокуренный, то ли пропитой. — Рада вас снова тут видеть!

— Я тоже рад!

Это я на автомате брякнул, но было чувство, что я ее где-то видел. Но в этих краях я точно не бывал. Маразма и склероза у меня еще нет. Хочешь я тебе все стринговые функции С++ напишу? И столицу Буркина-Фасо помню — Уагадугу. На машине я много мотался, но сюда, на озеро, я никогда не приезжал. В нашем небоскребе этой стремной бабки точно не было. А больше я никуда не хожу.

Ладно, заполнил я бумажку, получил ключ, отправился в номер. В коридоре ковер красный, потертый, с проплешинами. В комнате все стандартно. Огромная кровать — четверо могут спать. Две тумбочки, картина с утками над озером, комод с неоткрывающимися ящиками, на нем телевизор. В тумбочке Библия короля Якова, в ней визитка «Лили» с телефоном. Так местные проститутки себя рекламируют. А как иначе? Не в газету же объявление давать. Лампы с плотными абажурами — для интима хорошо, но уныло как-то. На кровати синтетическое покрывало — терпеть их не могу. Простыни, правда, хлопковые, в цветочек. В углу столик с кофеваркой и чайником.

Почему так подробно описываю? Ведь помню каждую деталь! С памятью у меня все в порядке — иначе, я бы из программистов давно ушел.

Я разделся, сумку в шкаф бросил, чай заварил, бутерброд приготовил, телевизор включил и выключил. Потом Лили позвонил. Той, чей телефон на визитке. В трубке голос хриплый, явно пьяный. Я извинился, сказал, что ошибся номером. Сам не знаю, зачем звонил. Просто не по себе как-то было. Все бабка с растянутым свитером из головы не выходила.