Женщины-масонки

– Та, которую я имею в виду, отвечает этому требованию.

– Отлично; будьте добры назвать ее имя, и в самое ближайшее время я поговорю о ней с Гедеоновым.

– Вы знаете ее не хуже, чем я,– это Марианна.

Господин Бланшар попятился.

– Марианна? – воскликнул он.– Так это Марианну вы хотите рекомендовать…

– Русской опере,– поспешно докончил фразу Филипп.

– Это я понимаю. Но это невозможно!

– Почему?

– По меньшей мере, по двум причинам.

– Первая?

– Первая… но, право, только вы не знаете того, что уж давным-давно известно всему музыкальному миру… Первая причина заключается в том, что несколько лет назад Марианна потеряла голос.

– Он снова у нее появился! – воскликнул Филипп.

– Полноте!

– Появился, да еще более сильный и более прекрасный, чем прежде, уверяю вас!

– И вы ее слышали?

– О, да… да…– пробормотал Филипп с горькой улыбкой, которую вызвало воспоминание о венчании.

– Необыкновенный случай!

– А раз так, вы должны понять, какой это удачный момент, чтобы снова вывести Марианну на сцену…

– Согласен с вами!

– …И чтобы снова возвести ее на пьедестал, на котором еще ее никто не заменил!

– Никто, это верно. Но, дорогой мой господин Бейль, я вижу, что вам известно не все, что касается нового положения Марианны. Позвольте же мне пополнить ваши сведения, как вы сейчас пополнили мои.

– Буду очень рад,– сказал Филипп.

– Марианна теперь богата, очень богата: она почти миллионерша.

– Миллионерша?! Как? Каким образом?

– Перед смертью Иреней де Тремеле завещал ей все свое состояние.

– Господин де Тремеле умер?…– спросил Филипп, лицо которого омрачилось.

– На Иерских островах, куда его сопровождала Марианна.

– Это был великодушный человек,– задумчиво произнес Филипп Бейль.

– Вы должны понять, в свою очередь, как трудно теперь предложить ангажемент особе, которой необходимо заплатить астрономическую сумму.

– В таком случае его и не предлагают.

– А что же делают?

– Ее принуждают.

– Черт побери! О чем вы говорите?

– А разве не было таких прецедентов в театральных анналах России? Помнится, я несколько раз слышал о такого рода налетах, которые относили на счет его императорского величества.

– Басни!

– Называли имена нескольких актрис, похищенных…

– …Берберийскими пиратами – это вполне возможно, но только не русскими людьми!

– Гм!… И вы думаете, господин Бланшар, что совесть господина Гедеонова чиста в этом смысле?

– Я никогда не спрашивал его об этом.

– Так спросите!

– Охотно.

– И притом с энтузиазмом поговорите о Марианне, о чудесном возрождении ее голоса, о неожиданном пробуждении ее гения. Я уверен, что он будет потрясен!

– Я был бы еще более уверен в этом, если бы он мог услышать вас самого, господин Бейль: вы говорите с таким жаром, так убедительно…

Филипп закусил губы.

– Так вот,– со смехом продолжал господин Бланшар,– признайтесь, что вы не разгневались бы, если бы Марианну похитили?

– Но…

– В интересах искусства, как говорят в мелодрамах. На сей раз я выхожу за рамки дозволенного и догадываюсь обо всем. Плохо ваше дело, дорогой господин Бейль! Но в конце концов я не люблю Марианну почти так же, как и вы: она заставила страдать этого доброго, этого славного Иренея, и я зол на нее. Пусть он простил ее – это его дело. Но у меня нет причин забыть свое негодование. А кроме того…

– Говорите, говорите,– сказал Филипп, видя, что господин Бланшар колеблется.

– Вы сейчас бегло познакомили меня с еще одной чертой ее характера, а эта черта никогда не вызывала у меня симпатии. Довольно и одной жертвы в жизни этой женщины! Нельзя допустить, чтобы она приближалась к ангелам. Глубокая и почтительная привязанность, которую я всегда питал к мадемуазель д'Энгранд и которую я перенес на госпожу Бейль, подсказывает мне, что мой долг – мой, как и ваш,– найти способ избавить ее от этого недостойного ее общества.

Филипп с искренним волнением пожал ему руку.

– Итак, рассчитывайте на меня,– сказал господин Бланшар.– Я поговорю с Гедеоновым сегодня вечером, самое позднее – завтра. Я его вдохновлю, я напомню ему о Фалькон[75]. Вы правы: необходимо, чтобы Марианна отправилась в путешествие.

– Это возможно?

– Это будет очень трудно; ну что ж! У Гедеонова есть привилегии, преимущества. Он скажет себе: «Похитим ее!» – и он ее похитит. Представитель аристократии чего-нибудь да стоит!

– Спасибо, спасибо, господин Бланшар!

– Ну, а вы-то, конечно, знаете, где сейчас Марианна?

– Нет.

– Это очень важно, и вы должны узнать об этом.

– Я спрошу, я поищу…

– Хорошо,– сказал господин Бланшар и, с удовлетворением потирая руки, прибавил:– ну, ну! Если я сделаю так, что из Парижа исчезнет женщина, это развлечет меня на несколько дней.

– Как вы меня обяжете! Как я буду вам благодарен!

– Не сомневаюсь в этом, но… подождите немного с изъявлениями благодарности: мы имеем дело с сильным противником.

– Кому вы это говорите! – прошептал Филипп.

Пока они разговаривали, прошло около часа.

– Боюсь, что я злоупотребляю вашим временем,– сказал господин Бланшар.

– Вот видите, сколько иногда выигрывает тот, кто бредет куда глаза глядят,– отвечал Филипп.

– Вы правы, и я надеюсь, что мы сюда еще раз совершим прогулку.

– Когда вам будет угодно.