Женщины принца Сигваля

— Давай, не будем сейчас об этом, — говорит она тихо. — Потом. Утром.

— Хорошо, — соглашается он. Перекатывается на спину, увлекая Оливию за собой. Теперь она лежит на нем. Тепло и удобно. Его пальцы гладят ее спину. — О чем же тогда? — и так хитро. — Я слышал, ты тут без меня уже завела любовника?

На мгновение пронзает обида и паника. Но нет же, он не серьезно, он смеется над ней.

— Ты… — только и выходит ответить. Она только пихает его в бок. Не сильно, но чтобы он понял — она обиделась за такое. Как он может?!

Он тянется, целует ее в подбородок, куда удается достать. Смеется.

— Да брось, Лив. Я знал, что полезут такие слухи.

Она кладет голову ему на плечо.

— Сиг, я люблю тебя. Просто с ума схожу, когда ты рядом.

— А когда меня нет?

— Кода тебя нет, схожу с ума без тебя. Я и не думала, что так бывает.

Он целует ее в макушку.

— Я тоже тебя люблю. И я благодарен Юну за то, что он сделал, и не позволил увезти тебя.

— Ты уже знаешь?

— Да, — говорит он, смотрит на нее. И вдруг, чуть хрипло… — Я никому тебя не отдам.

Говорит это так, что чудится что-то большее. Не отдаст. Ни Юну, ни каким-то посторонним людям не позволит… Ей никуда не деться.

Он гладит ее спину. Нежно, задумчиво. Вот только выбраться из его рук невозможно никак. Нет, Оливия и не пытается. Но сейчас это так отчетливо — не отдаст и не отпустит. Вряд ли ревнует, он понимает правильно. Но все равно. Так, что становится чуть-чуть страшно.

Она даже пытается чуть приподняться. Он держит.

— Моя Лив, — улыбается.

Тогда она запускает пальцы в его волосы, чуть сжимает, давая понять, что она тоже крепко держит его.

— Мой Сигваль, — говорит уверенно. — Я тебя тоже никому не отдам.

А ему весело.

И он намерен доказать, что никуда и не собирается. По крайней мере до утра.

46. Оливия, ревность

Ничего не изменилось.

Сигваль где-то рядом, они тронулись в путь, на Кероль и Уивик, возможно, но это реально мало что изменило для Оливии. Она почти не видит мужа, только ночами, и немного в пути, но в пути он больше молчит, обдумывая что-то. У него сейчас хватает забот и без нее. Нет, Оливия не обижается, она все понимает…

Ее саму охраняют круглосуточно, так что и шагу не ступить самой. Ее пытались увезти однажды, значит, могут попытаться вновь. Она понимает. Она осторожна.

И все же, иногда, Оливия чувствует себя невыносимо-хрупкой фарфоровой статуэткой, которую нужно поставить и беречь. И любоваться ночами. Куклой, а не живым человеком.

Она говорит себе, что это скоро закончится.

Сигваль все решит, и тогда…

Тогда что? Он найдет себе очередную войну, он не может без этого. А она будет вечно сидеть дома у окна.

— Сэр Юнас, вы могли бы научить меня драться?

Дневная остановка в пути. Сигваль где-то с Леннартом и… остальными.

Только Юн неизменно с ней рядом. Юн хмыкает, смотрит на нее чуть удивленно и заинтересованно.

— Вы не умеете?

— Нет, — говорит она. — Мой отец считал, что женщине это не нужно.

— А вы так не считаете, ваше высочество?

Говорить прямо?

— Мне скучно, сэр Юнас. Я не могу целыми днями вышивать, читать и слушать, как вы поете, это невыносимо.

Ему смешно, но он делает такие обиженные глаза, что устоять не возможно. Хочется обнять и успокоить.

— Я так ужасно пою?

С иронией.

Но нет, он не обижается, глаза блестят весело. Это игра.

— Сэр Юнас… — Оливия улыбается в ответ. — Вы прекрасно поете, вы и сами знаете. Дело не в вас. Вы можете научить меня?

— Обращаться с оружием? Что вы хотите? Меч?

— Да, — говорит она. — Я понимаю, что воина из меня не выйдет. Но хоть просто постоять за себя, в случае необходимости. Или, скорее, хоть чем-то занять время.

Юн разглядывает ее, так понимающе.

— Деларская валькирия действует вам на нервы?

— Кто?

Оливия собирается возмутиться. Еще не хватало! Но… Юн прав. Он прекрасно понимает, что происходит. С тех пор, как Сигваль вернулся с новыми войсками… Да. Эта валькирия вечно крутится рядом с Сигвалем. Или дело не в ней? Вокруг Сигваля всегда много женщин, так или иначе. Не то, чтобы он давал пока хоть какой-то повод для ревности, но стоять в стороне Оливия не станет.

Она не фарфоровая кукла.

И ей надоело стоять в стороне.

Нужно признать? К черту!

Смотрит Юну прямо в глаза.

— Это не ваше дело, сэр Юнас.

Он кивает. Одобряет даже.

— Я позанимаюсь с вами, — говорит он. — Только одно условие, ваше высочество. Вы говорите мне «Юн», и без всяких «сэр», на «ты». И я вам тоже.

— Почему? — не понимает она.

— Сложно лупить друг друга, соблюдая все правила этикета. Давайте уж сразу? Думаю, мы и без того достаточно близкие друзья, для такой вольности.

Ирония.

И ухмыляется, так со значением. «Близкие друзья»? О них и так ходит столько сплетен… одной больше.

Еще немного, и Оливия начнет краснеть.

— Хорошо… Юн. Когда мы начнем?

— Можно сейчас, если ты не устала, — говорит он. — У нас есть еще немного времени. Но можем вечером.

— Сейчас, — уверенно говорит она. — И вечером тоже.

* * *