Женщины Цезаря

Цезарь знал Лицинию как простую и приятную женщину, хотя и недостаточно энергичную, чтобы надлежащим образом исполнять свои обязанности. Как понтифик, он уже много лет имел дела со взрослыми весталками и сожалел об их судьбе с того самого дня, как Метелл Пий Поросенок стал их pater familias. Сначала Метелл Пий десять лет отсутствовал, сражаясь с Серторием в Испании, потом он возвратился в Рим — уже старым, не желая беспокоиться о шести женщинах. А он обязан был заботиться о них, надзирать над ними, учить их, советовать им! Мало пользы было и от его зловредной, плохой жены. И ни одна из трех женщин, по очереди становившихся старшей весталкой, не могла справиться с происходящим без твердого руководства. Как следствие, коллегия весталок пришла в состояние упадка. Да, конечно, священный огонь никогда не угасал и различные празднества и церемонии проводились как положено. Но скандал с обвинениями Публия Клодия в нецеломудрии все еще висел, как покрывало, над шестью женщинами, которых было принято считать воплощением удачи Рима. Ни одна из тех, кто находился в коллегии, когда это случилось, не уходила из нее без ужасных шрамов от пережитого.

Лициния трижды ударила по двери ладонью правой руки, и Фабия впустила их в храм, низко поклонившись. Здесь, в этих освященных порталах, собрались весталки, чтобы приветствовать своего нового pater familias на той единственной территории внутри Общественного дома, которая была общей для великого понтифика и для весталок.

И что же сделал их новый pater familias? Он одарил их веселой, совсем не религиозной улыбкой и прошел прямо сквозь их строй к третьей двери в дальнем конце слабо освещенного зала!

— Останьтесь здесь, девушки! — бросил он через плечо.

В очень холодном саду перистиля он нашел укрытие, где в колоннаде рядком стояли три каменные скамьи. Казалось, без всяких усилий он поднял одну скамью и поставил перед двумя другими. Он уселся на нее в своей великолепной ало-пурпурной полосатой тоге, под которой имелась такая же ало-пурпурная полосатая туника великого понтифика. Жестом руки Цезарь показал, что они тоже могут сесть. Наступила пугающая тишина. Цезарь рассматривал своих новых женщин.

Фабия, объект амурных вожделений Катилины и Клодия, считалась самой привлекательной весталкой за многие поколения. Вторая по старшинству, она заменит Лицинию, когда та уйдет. Не слишком подходящая замена. Если бы коллегия была переполнена кандидатками, эта девушка вообще никогда бы туда не попала. Но у Сцеволы, который был в то время великим понтификом, не имелось другого выбора. Пришлось подавить в себе желание ввести некрасивую девочку и взять этого очаровательного отпрыска старейшей (хотя теперь уже состоявшей сплошь из приемных детей) славной семьи Фабиев. Странно. У весталки Фабии и жены Цицерона Теренции была одна мать. Но в Теренции не наблюдалось ничего от красоты или покладистости характера Фабии, хотя Теренция была, конечно, значительно умнее. Сейчас Фабии двадцать восемь, а это значит, что в коллегии она пробудет еще лет восемь-десять.

Еще две ровесницы, Попиллия и Аррунция. Обе обвинялись Клодием в нарушении целомудрия с привлечением к суду Катилины. Далеко не такие красивые, как Фабия, слава всем богам! Когда они пришли на судебное слушание, присяжные сразу признали их невиновными, хотя им было по семнадцать лет. Проблема! Три из этих присутствующих шести уйдут друг за другом в течение двух лет. И новый великий понтифик должен будет найти трех маленьких весталок, чтобы заменить ушедших. Однако у него еще есть десять лет в запасе. Попиллия, конечно, близкая родственница Цезаря, а Аррунция, из менее знатной семьи, не имеет с ним кровной связи. Они так и не оправились от позорного обвинения в нецеломудрии. Поэтому они старались держаться друг друга и вели очень уединенный образ жизни.

Две девочки, заменившие Перпеннию и Фонтейю, были еще детьми. И снова одногодки — по одиннадцати лет.

Одна была Юния, сестра Децима Брута, дочь Семпронии Тудитаны. Почему ее ввели в коллегию шести лет от роду, не было тайной. Семпрония Тудитана не выносила потенциальную соперницу, а Децим Брут оказался расточительным человеком. Большинство маленьких девочек становились весталками, будучи хорошо обеспечены своей семьей. Но Юния была бесприданницей. Ничего страшного: государство всегда предоставляло приданое тем весталкам, которых не могла обеспечить семья. Юния будет довольно привлекательной, когда преодолеет переходный возраст. И как только этим бедным существам удается одолевать муки достижения половой зрелости в столь ограниченном окружении, без матери?