Женщины в его жизни

Он выпрямился, зорко глядя на нее. Она стояла в дальнем конце помещения, силуэт ее вырисовывался на фоне окна. Лучи клонившегося к западу солнца создавали вокруг нее ореол, превращая белокурые волосы в золотую пряжу. Он залюбовался ее изящным профилем. Красивая бровь, прямой носик, хорошо вылепленный подбородок, длинная шея над воротом белой шелковой блузки, заправленной в темно-синюю юбку с широким корсажем. Она была стройна, как тростинка. Обута в сандалии на босу ногу, но, несмотря на будничную простоту одежды, в облике присутствовала некая элегантность, благородное достоинство.

Максим был очарован. Кто она?

Словно чувствуя, что на нее пристально смотрят, девушка медленно повернулась, и взгляды их встретились.

Глаза у нее были крупные и какие-то светящиеся, серо-голубого цвета. Глаза мечтательницы, подумал он, не в силах оторвать от нее взгляд, завороженный ее красотой. Но было в ней и нечто более значительное, чем прельстившая его красота. Ее окутывала некая таинственность, он даже затаил дыхание.

Вдруг девушка улыбнулась ему. Эта прелестнейшая из улыбок приподняла уголки ее чарующего рта, обозначила на щеках ямочки, а в заблестевших глазах – веселые смешинки.

Максим тоже улыбнулся.

Внезапно на него нахлынуло ощущение счастья, он почти захмелел от счастья. Он понимал, что причиной этого ощущения была ее улыбка. Казалось, она заполняла пустоты в его сердце.

Так они и стояли, глазели друг на друга и улыбались.

– Извольте, месье, – сказал хозяин магазина, прибежав из своей квартиры с антикварной книгой в руках. – Вещь – уникальная. А уж иллюстрации!.. Замечательные.

Максим неохотно отвел взгляд от девушки и мельком взглянул на книгу, положенную перед ним на конторку.

– Вы только взгляните на иллюстрации! – воскликнул месье Арсель, раскрывая фолиант в кожаном переплете и показывая страницу.

– Да, да, я понимаю, – пробормотал Максим и не в силах удержаться повернул голову и глянул через плечо, ища глазами девушку. К его удивлению и досаде, у окна ее больше не было. Она исчезла.

Максим посмотрел на месье Арселя.

– Молодая женщина стояла у окна… – проговорил он. – Она ушла?

– Ну да, месье Уэст, она только что выскочила. Когда вы рассматривали книгу.

– Извините. – Максим метнулся к двери, выскочил на улицу, беспокойно взглянул направо, налево.

Он заметил ее невдалеке на набережной. Она садилась в такси. Еще миг – и было бы поздно.

– Постойте! – закричал он.

Шум уличного движения заглушил его голос – она не услышала.

Максим стоял и видел, как быстрый поток машин на набережной Сен-Мишель подхватил и унес таксомотор. Он вздохнул и с навалившимся чувством тяжкого уныния вернулся в магазин.

– Вам знакома девушка, которая только что ушла отсюда, месье Арсель? – спросил Максим, подходя к конторке.

Старик француз покачал головой:

– К сожалению, нет. Впервые видел ее здесь. А ведь недурна, месье Уэст, а?

– Она самая красивая девочка из всех, на кого я зарился, – сказал Максим.

– Никогда не видел тебя в таком паршивом настроении, Граф. Много лет не видел, – пробурчал за обедом Корешок, уставясь через стол на Максима. – Да взбодрись же ты, Бога ради.

Максим предпочел отмолчаться. Он поднял рюмку хорошего бургундского, заказанного Корешком, и отпил глоток.

Корешок выпил тоже, поверх рюмки задумчиво наблюдая за другом.

Оба джентльмена сидели за угловым столиком «У Андре» – отличном бистро на улице Марбеф, невдалеке от гостиницы «Плаза Атэн», где они остановились. С той минуты, как Максим вернулся в отель в шесть тридцать, Корешок был обеспокоен его унынием. Он сделал еще глоток красного вина и поставил рюмку.

– Вид у тебя такой, будто настал конец света, – заметил Корешок.

– Такое уж у меня самочувствие. – Максим посмотрел на Алана Трентона в упор и вполголоса добавил: – Не видать мне больше той девочки…

– Нет! Это немыслимо! – воскликнул Корешок, распахнув свои синие глазищи. – И это я слышу от тебя?! Не ты ли плевать хотел на всех этих женщин? Подумать только, все эти годы я пребывал в уверенности, что, кроме бизнеса, тебя ничто не могло по-настоящему взволновать и доставить удовольствие. Какой же я, оказывается, идиот! – покачал головой Корешок. – Ты-таки здорово меня одурачил, Граф.

Пользуясь предоставленной возможностью посмеяться над собой, Максим полюбопытствовал:

– Веду себя не соответственно моему амплуа?

– По-моему, да.

В бистро было шумно, и какое-то время они помолчали.

Максим наклонился над столом и спросил:

– Могу я с тобой поделиться маленькой тайной?

– Отчего же нет? Ты с восьми лет рассказывал мне свои секреты. С какой стати отказывать себе в этом сейчас?

– Я, кажется, влюбился.

– О, давай-давай! – воскликнул, не веря своим ушам, Корешок. Затем уставясь на Максима, он захохотал, но вдруг смех погас у него на губах, и он заговорил серьезно: – Боже праведный, кажется, ты не шутишь! Но как же ты мог влюбиться в девушку, с которой ни единым словом не обмолвился? И это ты, Максим? Женщины обычно занимают в твоей голове последнее место.