Опасения Сеченова оказались не напрасными: по возвращении на родину Н. П. Суслова должна была, как уже отмечалось, сдать повторный экзамен перед специальной комиссией. Первая женщина-врач с честью выдержала и это испытание. В начале 1868 г. русские газеты сообщали о том, что Сусловой "разрешено будет практиковать в России на правах медиков, кончивших курс в иностранных университетах"34
.А. И. Герцен в свойственной ему остроумно-саркастической манере отозвался на это сообщение. "Женщина и священник, за которыми признали права человека" - так назвал он заметку, опубликованную в № 9 французского "Колокола" (15 июня 1868 г.). "Мадемуазель
В успехе сомнения не было. Внушала страх другая опасность - пол мадемуазель Сусловой. Факультет вышел на этого положения довольно хитроумным способом. Он подошел к Сусловой как к
Итак, Надежда Прокофьевна Суслова ценой больших усилий, напряженного труда и мужества добилась своей цели: получила высшее медицинское образование, была признана в России, получила врачебную практику, почет и уважение в своей стране[5]
. Личным примером она доказала равноправие мужчины и женщины, показала, что женщина не хуже, чем мужчина, может учиться и стать специалистом в своей области.Врачебный диплом Н. П. Сусловой дал мощный толчок стремлению русских женщин обучаться в заграничных университетах (за неимением доступа в отечественные). Среди ее последовательниц - всемирно известные Софья Ковалевская и Вера Фигнер. Имя Сусловой часто встречается в переписке С. В. Ковалевской. Еще из Петербурга, до отъезда в Германию, она пересказывала в письме к сестре Анне свой сон, в котором фигурировала Надежда Прокофьевна.
"Представь себе, какой странный сон был у меня в самую первую ночь, как мы сюда приехали,- писала Софья Васильевна,- я видела Суслову, и она рассказывала мне, как тяжело ей было в Цюрихе и как до последнего года она вела тяжелую, одинокую жизнь, как все презирали и преследовали ее и она не имела ни минуты счастья; потом она очень презрительно посмотрела на меня и сказала: "ну, где тебе?" -неправда ли, какой странный сон?"36
Вера Николаевна Фигнер, приехавшая в Цюрих, так сказать, вторым эшелоном, в 1872 г., писала позже: "Стремление женщины к университетскому образованию было в то время еще совсем ново, но Суслова уже получила в Цюрихе диплом доктора... И золотая нить протянулась от Сусловой ко мне, а потом пошла дальше, к деревне, к ее обитателям, чтоб позже протянуться еще далее - к народу вообще, к родине и к человечеству"37
.Н. П. Суслова стимулировала борьбу за высшее образование и в самой России: в декабре 1867 г. она блестяще выдержала экзамен в Цюрихском университете, а в это время в Петербурге Е. И. Конради подготовила свою записку о необходимости высшего образования для женщин. Если даже совпадение во времени - чистая случайность, то безусловная внутренняя связь двух этих событий - вне сомнения.
Наконец, под влиянием Сусловой и при ее участии в Петербурге открылись первые Женские фельдшерские курсы при Екатерининской больнице, которые в 1872 г. преобразовались в Курсы ученых акушерок при Медико-хирургической академии, а в 1876 г. стали самостоятельными Женскими врачебными курсами.
Надежда Прокофьевна Суслова всей своей жизнью доказала преданность науке. Но не только в ней одной она видела смысл своей жизни. Вполне естественным был переход этой просвещенной женщины к участию в освободительном движении, в радикальных кружках, то есть стремление к свободе во всех отношениях, а не только в области образования.
Еще до отъезда за границу Н. П. Суслова познакомилась с Н. Г. Чернышевским и Н. А. Некрасовым. В 1864 г. "Современник" опубликовал два ее первых литературных опыта: "Рассказ в письмах" (№ 8) и "Чудная" (№ 9). Общение с Чернышевским и Некрасовым, дружеские связи с братьями Серно-Соловьевичами, знакомство с Герценом, который приветствовал ее как первенца в "фаланге новых женщин", определили образ мыслей и действий Надежды Прокофьевны.