Женщины в жизни Владимира Высоцкого. «Ходил в меня влюбленный весь слабый женский пол…»

Злые языки позже приписывали ей участие в вечеринках с членами Политбюро ЦК КПСС и скандальные романы с известными людьми, в том числе с будущим президентом Азербайджана Гейдаром Алиевым, популярным киноактером Юрием Камор-ным, «выдавали замуж» за португальского миллионера… Даже ее коллеги порой приставали к Чурсиной с вопросами. «…Стояла на сцене рядом с Олегом Янковским, он вдруг повернулся ко мне и шепотом спрашивает: «Ну признайся, кто из наших членов правительства тебя одевает? Кто этот мужик?..» Пришлось ответить: «Все вместе!..»[648]

На самом деле она была верна мужу — кинорежиссеру Владимиру Фетину. После разлуки с ним у нее был брак с океанологом Владимиром Александровичем. А больше всего шуму наделала ее свадьба с дипломатом Игорем Андроповым, сыном первого чекиста страны, Генерального секретаря ЦК КПСС Ю.В. Андропова. Известно, кстати, что в молодости Игорь сам бредил театром и даже пытался показываться Юрию Любимову. Шеф Таганки молодого человека огорчил своим отказом, за что Андропов-старший был ему крайне признателен.

После триумфа на кинофестивале в Сан-Себастьяне в 1972-м году американцы предлагали Чурсиной трехлетний контракт в Голливуде на пятнадцать картин. Условие было одно — хоть мало-мальски освоить английский. Ну а что касается гонорара, то ей предлагали по 500 тысяч долларов за каждый фильм. В Союзе в те годы концертная ставка Чурсиной составляла 26 рублей, а за съемочный день платили тридцатку.

Естественно, союзный министр культуры Фурцева и Госкино хором высказались резко отрицательно по поводу американского проекта: а вдруг антисоветчину предложат? Или раздеться, а?..[649]

А она ведь уже в советском кино раздевалась — и в «Угрюм-реке», и в «Гранатовых островах». Андропов-младший ей «рассказывал, как эти кадры… смотрело большое начальство…»[650]. «Рассказать все, что знаю — я не могу… Если говорить о мужьях… о… хоть и очень редких, но все-таки романах, которые случались в моей жизни… когда обременяют любовью, а ты при этом к человеку не испытываешь такого же влечения, то это вызывает сильный внутренний протест. Это очень мучительное состояние… Я была достаточно щедра и искренняя в любви… Это… мнение окружающих. Для меня секс — это не просто постель, не просто удовольствие, полученное в голом виде от более-менее нормального партнера… Мы из того времени, когда ценился романтизм в отношениях, когда читали стихи, оказывали знаки внимания… Фантазия души…»[651]

Естественно, я не ведаю, чего — стихов или фантазии души — возжелала Людмила Алексеевна, встретив Высоцкого в ресторане московской гостиницы «Минск» в конце 1970-х годов, когда обедала с подругой, также подвизавшейся в кино. Последняя потом вспоминала: «Увидев нас, Володя подбежал к столу; весь такой нарядный, в белой рубашке, отутюженных брюках. Мы обнялись, расцеловались. Люда предложила: «Ребята, присаживайтесь. Может, по сто грамм?» «Нет, нет, девчонки, я в «завязке», — отвечает Володя… Меня тогда поразила бледность Высоцкого, прямо-таки какая-то аристократическая. До этого я его видела всегда таким спортивным и подтянутым…»[652]

Мужиков в жизни красавицы Чурсиной хватало. Даже с перебором. И она частенько любила повторять, как сама говорила, «хулиганский» анекдот: «Приходит женщина к врачу: «Доктор, мне все время нужен мужчина». Доктор: «Может, вам замуж выйти?» — «Я замужем». — «Ну тогда заведите любовника». — «Есть любовник». — «Ну, двух!». — «Да есть, есть!» — «Слушайте, может, вы больны?» — «Так вот, доктор, тогда дайте мне справку, а то все говорят: бл…!..»[653]

О Высоцком Анастасия Вертинская, чье имя в представлении вряд ли нуждается, говорила: «…Это был мягкий, обаятельный человек, всегда улыбчивый и доброжелательный, очень контактный…»[654] Они никогда не работали вместе, но, бывало, нередко встречались в одних компаниях, так, по-соседски, на Малой Грузинской (Анастасия Александровна была тогда женой Никиты Михалкова).

Дочь «русского Пьеро» Вертинская всегда отличалась решительностью характера. В конце 80-х годов она без всяких видимых причин, совершенно неожиданно для многих, по сути, повторила поступок великой русской актрисы Веры Комиссаржевской, которая на самом взлете своей театральной карьеры внезапно ушла из Александрийского театра — в пустоту. Чтобы потом встретить Мейерхольда и начать все с чистого листа. И Вертинская, покинув МХАТ, стала работать на малых сценах с молодыми авторами и не менее молодыми режиссерами. В поисках своего Мейерхольда?..

Сестра Анастасии Марианна с юных лет также была непременным участником, как она сама выражалась, «потрясающих компаний»: «Весь цвет тогдашней молодой интеллигенции. Я сидела и слушала их, буквально разинув рот. Они читали свои произведения, мы это обсуждали, спорили до упаду. Все вечера проводили вместе, ездили за город…»[655]