Женщины Вены в европейской культуре

«Но ничуть не меньшую часть гостей, — продолжает он, — составляли те, кто в силу своего скромного положения в обществе искал в этом кругу не столько удовольствия, сколько защиты и опоры, и встречал здесь великодушное участие и щедрую поддержку. И отнюдь не богатство придавало блеск хозяйке: в ее непосредственном и более широком окружении было сколько угодно более состоятельных людей… высокая, изящная, искрящаяся красотой и грацией, умело соединяющая благородство манер и тона с огненной живостью глаз, остротой ума и веселостью, начитанная и мастерски владеющая иностранными языками, не говоря уже о родном, она была в высшей степени яркой и замечательной фигурой высшего общества. Качества, которыми обыкновенно обладают лишь немногие женщины высших сословий, поражали своим блеском тем более, что ими отличалась еврейка…» [7]

Позднее и дочь Генриетта поддержала мать в ее общественных устремлениях, хотя никогда не достигала такого масштаба личности и не добивалась такого блеска, который излучала Фанни. Вращаясь в салоне матери и после замужества — уже как госпожа Перейра, — Генриетта после смерти Фанни образовала свой собственный салон, ему, однако, было далеко до того, которым славился родительский дом. Генриетта Перейра поддерживала тесную дружескую связь с Каролиной Пихлер.

На одном событии в жизни Фанни фон Арнштайн надо остановиться особо, поскольку оно ярко обрисовывает не только своеобразие личности, но и общественную атмосферу той эпохи. Как уже говорилось, нередкими гостями дома Арнштайнов были родовитые дворяне, чего никак нельзя сказать о салонах Грайнер и Пихлер. Посещали Фанни и братья Карл и Венцель фон Лихтенштейны. Между женатым Карлом и хозяйкой дома возникла любовная связь, что в соответствии с моралью тогдашнего общества было воспринято достаточно толерантно. В то же время Карл фон Лихтенштейн повздорил с молодым каноником из Оснабрюка, и в этом случае обычай требовал дуэли. По беспечности секундантов (Венцеля фон Лихтенштейна и молодого графа фон Розенберга) дуэль действительно состоялась, и князь Карл фон Лихтенштейн умер от ран через несколько дней после поединка — 24 декабря 1795 года.

Варнхаген сообщает о последствиях этой трагедии:

«…Происшествие взбудоражило всю Вену; соучастниками оказались самые знатные и могущественные семейства. Тем не менее глубоко потрясенная дама, невольно служившая поводом случившегося несчастья, вызвала всеобщее сочувствие и была всеми утешаема, двор и город состязались между собой в благосклонном внимании к ней. Потому она могла не таясь, всем сердцем отдаться переживанию, какового ей, как утверждают, не доводилось испытывать никогда в жизни. Ее скорбь казалась всем оправданной и прекрасной, и она могла, не стыдясь, оплакивать человека, по-рыцарски пожертвовавшего для нее своей жизнью…» [8]

Благодаря покупке бывшего летнего дворца арцгерцогини Марии-Кристины (1794) — имения Браунхиршенгрунд между теперешней Марияхильферштрассе и еще не закованной в каменное русло речки Вены — и переезду во дворец на Верхнем рынке, дом 582 (1804), значение салона еще более возросло. Отзывы о деятельности Фанни и ее роли в общественной жизни становятся все более лестными. Так, некий молодой человек по фамилии Байер пишет из Вены своей «госпоже фон Штанде»: