Женская война. Сильвандир

— Господин герцог, нас, способных взяться за оружие, здесь в Бордо тридцать тысяч человек, — возразил Эспанье. — Если будет нужно, мы перетащим все пушки из арсенала к крепости и будем стрелять так, что превратим гранитную гору в порошок. Я сам переправлюсь через реку с саперами, и мы возьмем Сен-Жорж: мы сейчас торжественно поклялись взять его.

— Сомневаюсь, что вы возьмете Сен-Жорж, пока господин де Каноль будет жив, — сказала Клер едва слышным голосом.

— В таком случае, — отвечал Эспанье, — мы убьем его или прикажем убить, а потом уже завладеем островом.

Виконтесса едва удержала крик ужаса, рвавшийся из ее груди.

— Так непременно хотят взять Сен-Жорж?

— Вот прекрасно! — вскричала принцесса. — Я думаю, что хотят! Только этого и хотят!

— В таком случае, — сказала Клер, — позвольте мне действовать, и я завладею крепостью.

— Ну, — возразила принцесса, — ты уже обещала мне это, но не сдержала слова.

— Я обещала вашему высочеству переговорить с господином де Канолем, эта попытка не удалась: я нашла барона непреклонным.

— Так ты думаешь, что он станет сговорчивее после своей победы?

— Нет. Но на этот раз я ничего не говорю вам о коменданте. Я говорю вам, что могу завладеть только крепостью.

— Каким образом?

— Я введу ваших солдат во двор крепости.

— Вы, верно, волшебница, сударыня, если беретесь за такое дело? — спросил Ларошфуко.

— Нет, сударь, я просто землевладелица, — отвечала виконтесса.

— Виконтесса шутит! — сказал герцог.

— Нет, нет! — вскричал Ленэ. — Я многое вижу в нескольких словах госпожи де Канб.

— Этого достаточно, — сказала Клер, — мнение господина Ленэ для меня все! Повторяю, остров Сен-Жорж будет взят, если мне позволят сказать теперь несколько слов нашему советнику.

— Ваше высочество, — сказала маркиза де Турвиль, — я тоже возьму Сен-Жорж, если мне позволят действовать.

— Позвольте сначала маркизе высказать ее план во всеуслышание, — сказал Ленэ Клер, которая хотела отвести его в сторону, — а потом и вы, виконтесса, скажете мне о вашем плане потихоньку.

— Говорите, маркиза, — сказала принцесса.

— Я отправляюсь ночью с двадцатью лодками, на которых будет человек двести мушкетеров; другой отряд, тоже из двухсот человек, двинется по правому берегу; четыреста или пятьсот — по левому. В это время тысяча или более жителей Бордо…

— Позвольте заметить, сударыня, — сказал Ларошфуко, — что у вас уже вступает в дело тысяча — тысяча двести человек.

— А я, — прибавила Клер, — возьму Сен-Жорж с одною ротой; дайте мне навайльцев, и я за все отвечаю.

— Об этом стоит подумать, — сказала принцесса, а между тем герцог, улыбаясь презрительной улыбкой, с жалостью смотрел на этих женщин, рассуждавших о военных делах, которые затруднили бы мужчин, самых смелых и самых предприимчивых.

— Я готов выслушать вас, сударыня, — сказал Ленэ, — пожалуйте сюда.

И Ленэ увел виконтессу к окошку.

Та сказала ему на ухо свою тайну. Ленэ вскрикнул от радости.

— Действительно, — сказал он принцессе, — на этот раз, если вы предоставите госпоже де Канб полную свободу действовать, Сен-Жорж будет взят.

— А когда? — спросила принцесса.

— когда угодно.

— Виконтесса — великий полководец! — сказал Ларошфуко с насмешкой.

— Вы будете судить об этом, господин герцог, — возразил Ленэ, — тоща, когда войдете в крепость, не сделав ни одного ружейного выстрела.

— Тоща буду с вами согласен.

— Если дело так верно, как вы говорите, — сказала принцесса, — так надо все приготовить на завтра.

— Извольте назначить день и час, — отвечала Клер, — я буду ждать в своей комнате приказаний вашего высочества!

С этими словами она поклонилась и ушла. Принцесса, в одну минуту перешедшая от гнева к надежде, сделала то же. Маркиза де Турвиль пошла за нею. Эспанье, повторив свои обещания, тоже вышел, и герцог остался один с Ленэ.

VII

— Любезный господин Ленэ, — сказал герцог, — женщины взяли ведение войны в свои руки, стало быть, мужчинам неплохо бы прибегнуть к интриге. При мне говорили о некоем Ковиньяке, которому вы поручили набрать роту, и рассказывали, что он очень ловкий человек. Я призывал его к себе, нельзя ли как-нибудь увидеться с ним?

— Он уже ждет, монсеньер.

— Так позовите его.

Ленэ позвонил. Вошел лакей.

— Введите капитана Ковиньяка, — приказал Ленэ.

Через минуту старинный наш знакомец показался в дверях. По обычной своей осторожности он не пошел дальше.

— Подойдите, капитан, — сказал герцог, — я герцог де Ларошфуко.

— Я прекрасно вас знаю, монсеньер, — отвечал Ковиньяк.

— А, тем лучше! Вам поручено было набрать роту?

— Она набрана.

— Сколько у вас человек?

— Полтораста.

— Хорошо одеты? Хорошо вооружены?

— Хорошо вооружены, дурно одеты. Я прежде всего занялся оружием как самой необходимой вещью. Что же касается одежды, то у меня недостало денег, потому что я человек чрезвычайно бескорыстный и действовал только из преданности к принцам: ведь я получил от господина Ленэ только десять тысяч ливров.

— И с десятью тысячами ливров вы набрали полтораста солдат?

— Да, монсеньер.

— Это удивительно!

— Монсеньер, у меня есть особые средства, мне одному известные, ими-то я и действую.

— А где ваши люди?