Женские лица русской разведки

Мелочные капризы и чрезмерное высокомерие великой княжны Екатерины Павловны вызывали недовольство при английском дворе и среди британской знати. При этом она в искажённом виде сообщала державному брату обо всём происходящем при дворе, как о «кознях коварных британцев». В результате к моменту своего прибытия в Англию император Александр I уже имел представление о том, что потенциально возможные союзные отношения с британской короной даже на начальном этапе складываются неблагоприятно для России. Напряжённость ситуации не сгладило даже то, что русскому императору в Оксфордском университете был преподнесён диплом на звание доктора права.

В результате неудачного царского визита в британском высшем свете наметилось явное охлаждение и негативное отношение к поиску путей сближения с Россией. Для тайного информатора императора Александра I в лице графини Д.Х. Ливен пришлось приложить немало усилий для того, чтобы сгладить острые углы в русско-английских отношениях.

В 1814 году она блистала на Венском конгрессе, где «Русская Андромеда» соперничала с герцогиней Саган, «Клеопатрой Курляндии», — очередной любовницей Меттерниха, за благосклонность Александра I. Обе львицы поселились в роскошном Palais Palm, заняв каждая свою половину. Сложившийся «любовный квадрат» вызывал немалый интерес у окружающих.

Как известно, Венский конгресс проходил с сентября 1814 по июнь 1815 года с участием всех великих держав, кроме Османской империи.

Русская разведка в Вене

Как утверждают, интерес императора составляла не только красота княгини («княгиня Багратион, чье остроумие было еще более обольстительно, нежели цвет лица»), но и имеющиеся у неё сведения:

«Тайным агентом России называли, например, красавицу княгиню Екатерину Багратион, — писал современник, — умную и ловкую интриганку, женщину в высшей степени легкомысленную. Во время Венского конгресса император Александр бывал у неё по вечерам и во время этих посещений, затягивавшихся до позднего часа, выслушивал интересовавшие его сообщения». А, скорее всего, любвеобильный император совмещал приятное с полезным. По наблюдениям придворных, это было вполне в его стиле.

Впрочем, насколько истинно то, что княгиня «состояла на секретной службе», неизвестно.

В том, что в европейских столицах присутствовали разведчики и тайные шпионы русского царя, сомневаться не приходится. Однако считать княгиню Багратион главным звеном секретных операций и чуть ли не тайным резидентом императора Александра I, не праавомерно.

Судя по всему, сбором разведывательных сведений, их обобщением и пересылкой в Петербург занимались другие, более опытные в подобных делах люди. Как минимум двое подданных русской короны подходили на эту роль.

Во-первых, следует назвать Карла Осиповича Поццо ди Борго (на самом деле его звали Шарль-Андре). Он был корсиканским дворянином по рождению и даже каким-то дальним родственником Наполеона, но волею судеб стал его заклятым врагом. Он лишь в 1804 году в возрасте 40 лет поступил на русскую дипломатическую службу, но успел сделать блестящую карьеру. Достиг чина генерала от инфантерии и придворного чина генерал-адъютанта.

С 1814 по 1835 год был послом Российской империи в Париже, а затем сменил князя Ливена на посту посла в Лондоне. Кстати, Поццо ди Борго уже тогда отмечал, что между западными странами нет непримиримых противоречий в выработке планов совместных действий против России и других стран на востоке Европы. Он предупреждал императора Николая I о возможном военном противоборстве с этими странами. Царь не поверил опытному дипломату и разведчику. А потом грянула Крымская война…

В 1816 году Поццо ди Борго был возведён в графское Российской империи достоинство. И в отставку он вышел в 1839 году в возрасте 75 лет с сильно подорванным здоровьем. До конца жизни был холост и не имел семьи. Умер в Париже в 1842 году[519].

Другим, скорее всего, был князь Андрей Кириллович Разумовский[520]. Он был знатного рода и любимцем своего отца гетмана Запорожского войска. Получив блестящее по тем временам образование, он некоторое время служил на флоте. Затем в 23 года получив генеральский чин, перешёл на придворную службу. Товарищ по детским забавам цесаревича Павла Петровича, он, как считала Екатерина II, оказывал на будущего императора своё влияние, являясь не лучшим примером поведения.