Женские лица русской разведки

К тому же в свои молодые годы Разумовский вступил в связь с первой женой Павла I великой княгиней Натальей Алексеевной. Когда о любовных отношениях узнали при дворе, молодого повесу сначала отправили в ссылку в дальнее отцовское имение, а затем, от греха подальше, в 25 лет назначили его русским послом при Неаполитанском королевстве. Так из моряков он перешёл в ранг дипломатов. Был посланником русского императора в Копенгагене, Стокгольме и Вене. Здесь он настолько увлёкся своими политическими и музыкальными прожектами, что стал своими действиями мешать действиям русских войск, участвовавших в Итальянском походе под командованием А.В. Суворова. Узнав об этом, император Павел I, несмотря на прежнюю дружбу, отправил посла Разумовского в отставку, запретив ему проживание за границей.

Однако император Александр I решил использовать его огромный опыт дипломатической работы и в 1802 году вновь назначил Разумовского послом в Вену. В течение 5 лет он добросовестно выполнял свои обязанности, но после заключения Тильзитского мира с Наполеоном подал в отставку из-за несогласия с курсом на сближение с Францией. Тем не менее, он продолжал успешно выполнять разные поручения императора, в том числе и на Венском конгрессе, за что в 1815 году был пожалован в княжеское Российской империи достоинство, а спустя еще 4 года получил чин действительного тайного советника и все полагающиеся при этом преимущества и льготы.

Во время Венского конгресса А.К. Разумовский в возрасте 62 лет состоял в свите императора внешнеполитическим советником и являлся одним из руководителей русской делегации. Он подписал от имени России все дипломатические акты, заключенные на Венском конгрессе.

Умер в Вене, находясь в весьма стеснённых денежных обстоятельствах. В конце жизни по настоянию второй жены перешёл в католичество. Такая вот судьба родовитого аристократа, который, по нашему мнению, наиболее всего соответствовал должности нелегального резидента русской разведки в Вене.

Состояла в связях и всегда оставалась на связи

Кстати, известно, что княгиня Екатерина Багратион в Вене поддерживала с престарелым дипломатом и разведчиком А.К. Разумовским самые тесные отношения. Однако, на наш взгляд, она была просто надёжным каналом получения секретных сведений от первых лиц во власти и политике при австрийском дворе и в аристократических кругах Вены и других столиц Европы. При этом разведчица была красивым и желанным призом для любвеобильных властей предержащих. Есть мнение, что красавица-княгиня была лишь инструментом в руках тех, кто стоял на вершине власти.

Те хитрости, которые Александр I применил в начале Венского конгресса в борьбе с Меттернихом, были женские хитрости. Желая выведать тайны лукавого дипломата, он овладел симпатиями сначала княгини Багратион, бывшей любовницы Меттерниха, а потом симпатиями герцогини Саган, к которой как раз в эпоху конгресса питал особую нежность сластолюбивый австрийский князь. Известно, что будущие творцы Священного союза ознаменовали свои отношения в ту пору самой скандальной ссорой, и Меттерних в своих мемуарах, весьма, впрочем, лживых, уверял даже, что Александр вызывал его на дуэль[521]. Русский император тоже пользовался успехом среди светских обольстительниц, которых, как оказалось, было не так уж и много. Случилось так, что некоторые светские львицы переходили, как почётный приз, от Меттерниха к Александру Павловичу и наоборот.

Такой путь прошла и героиня нашего очерка. Задолго до Венского конгресса, ещё в Дрездене, русская княгиня стала любовницей князя Меттерниха, занимавшего пост австрийского посла, и от него в 1810 году родила дочь Клементину, названную так в честь отца. Не будем поспешно осуждать её за неблаговидный поступок. Существует мнение, что это был не столько порыв чувств, сколько трезвый расчёт выбора пути к важному источнику тайных сведений. А еще вполне открыто говорится о том, что Екатерине Павловне «было приказано познакомиться с князем Меттернихом, австрийским посланником в Дрездене»[522].

Кстати, считают, что князь Багратион из личного благородства и под влиянием императора Александра I признал девочку Клементину своей дочерью, чем уберёг её от горькой судьбы незаконнорожденной. Но есть и иная точка зрения, согласно которой император Александр I «приказал во что бы то ни стало сохранить репутацию своего прекрасного агента»[523]. При этом необходимо учитывать, что свою ветреную жену гордый потомок грузинских царей действительно сильно любил. А незадолго до своей гибели он заказал знаменитому художнику-портретисту, члену Императорской академии художеств Р.М. Волкову два портрета — свой и жены.