Женские лица русской разведки

Получив показания Курта Бремермана о его связи с кельнершей, германская разведка предприняла шаги по установлению её личности. У незадачливого ухажёра изъяли фотографию молодой женщины и отправили в разведывательный отдел в Берлин. Спустя некоторое время был получен ответ, из которого следовало, что на фотографии изображена Катрин Изельман.

Родилась она в Риге в 1887 году. Образование получила в Москве, после чего несколько лет трудилась в адмиралтействе в столице России. Германские аналитики в разведке предположили, что она стала работать в русской разведке с 1913 года.

Было установлено, что она некоторое время была на нелегальной работе в Германии, где находилась в близких отношениях с некоторыми армейскими и морскими офицерами. По неуказанной причине попала под подозрение, в результате чего в марте 1914 года был отдан приказ о её аресте. Однако ей удалось скрыться.

Отмечалось, что наряду с привлекательной внешностью она обладала личным обаянием и артистическими способностями.

Фотографию разведчицы у Курта Бремермана изъяли. Правда, у него сохранилось её письмо, которое незадачливый ухажёр получил спустя несколько месяцев. Отправлено оно было из Берлина. В своём письме та, которую он знал как Анну, писала, что она служит своей родине и не испытывает никаких угрызений совести из-за того, что вручила ему фальшивые карты и планы. «Я только сожалею о том, что они не доставили германскому флоту неприятностей в десять раз худших, и о том, что вы должны были страдать, обнаружив мой обман»[639].

Призналась она и в том, что выдумала всю историю с русским офицером-любовником и ребёнке от него. Объяснила она и свой выбор его на роль своей жертвы, поскольку он был тщеславным, самовлюблённым и самоуверенным человеком, считавшим себя неотразимым покорителем женских сердец. Такие глупые мужчины, писала она незадачливому унтер-офицеру, всегда податливы, как «глина в руках умной женщины. Охотник за женщинами всегда кончает тем, что попадает в собственные сети»[640].

В описании военных событий 1915 года английским автором чувствуется его определённая степень информированности о работе русской и немецкой военно-морских разведок, а также о характере боевых действий с германским флотом на Балтике. Вместе с тем в приведённых им биографических сведениях о русской разведчице под именем Катрин Изельман ощущается некая недосказанность. Ничего не сказано о её родителях и о том, каким образом она, родившаяся в Риге, вдруг оказалась в Москве, где получила образование. Скорее всего, речь могла идти об окончании одной из московских государственных или частных женских гимназий, хотя в Москве существовал и Екатерининский институт благородных девиц, а также Женские высшие курсы В.И. Герье, на которые допускались и вольнослушательницы. Однако здесь возникает вопрос о сословном состоянии девицы, а также конкретных годах её обучения в Москве.

Далее германцы указали, что она поступила и несколько лет работала в адмиралтействе в Петербурге. Однако на службу от правительства, тем более в военно-морское ведомство, которым являлось адмиралтейство, женщины принимались крайне редко и лишь на строго определённые должности. С какого времени и в качестве кого она служила в адмиралтействе — неизвестно.

И совсем нелепо, на наш взгляд, выглядит история с её письмом влюблённому в неё мужчине, которого она использовала как канал передачи фальшивых русских документов и карт минных полей. Ведь, как следует из письма, она заранее выбрала его в качестве жертвы, понимая, что он будет осуждён как государственный преступник. Зачем-то спустя несколько месяцев она вдруг признаётся в том, что историю с русским морским офицером и рождённым от него сыном она придумала. При этом она фактически призналась, что является русской разведчицей и работает на свою страну. В общем, складывается впечатление, что подобное письмо могло выйти из-под пера эмоционально неуравновешенной гимназистки, а не разведчицы-нелегала с опытом работы в военных условиях.

Отечественные архивы хранят тайну

О судьбе разведчицы, чаще всего именуемой Анной Ревельской, в разные годы писали советские, а позже и российские издания. Её тайной деятельностью заинтересовался в своё время известный писатель-маринист В.С. Пикуль. Как известно, все его исторические романы и миниатюры создавались на документальной основе и проверенных источниках. В своём романе-хронике «Моонзунд» он посвятил далёким военным событиям 1915 года в Либаве всю первую часть книги[641].