Женские лица советской разведки. 1917—1941 гг.

Через некоторое время были подготовлены все материалы для обсуждения этого вопроса на заседании Политбюро ЦК ВКП(б). С докладом «О кампании за границей о советском шпионаже» выступил сам Сталин 29 марта 1934 года. Случай его выступления в качестве докладчика был достаточно редким для того времени. Протокол № 4 заседания Политбюро ЦК ВКП(б) сохранился в Особой папке до наших дней. Постановление по этому вопросу было предельно лаконичным – всего два пункта: «а) Поручить т. Крестинскому сегодня же представить текст опровержения ТАСС для опубликования в печати. б) Поручить т. Ворошилову подробно ознакомиться с вопросом и доложить Политбюро»[328]. Старый большевик Н.Н. Крестинский в то время занимал пост заместителя наркома иностранных дел СССР. На другой день 30 марта в газетах «Правда» и «Известия» было опубликовано опровержение ТАСС. «В связи с появившимися во французской печати утверждениями, – писали советские центральные газеты, – будто группа лиц разной национальности, арестованная в Париже по обвинению в шпионаже, занималась таковым в пользу СССР, ТАСС уполномочен заявить со всей категоричностью, что эти утверждения являются ни на чем не основанным клеветническим вымыслом»[329].

Кстати, именно тогда в советской печати впервые появилась новая форма официального сообщения – «ТАСС уполномочен заявить…».

Сталин, понимая все возможные последствия столь крупных провалов советской военной разведки, поэтому вынес вопрос о ситуации в военной разведке на заседание Политбюро ЦК ВКП(б), которое состоялось 26 мая 1934 года. Иосиф Виссарионович, как никто другой, был информирован о состоянии советской разведки, которая в то время состояла из трёх автономных структур – Разведупра, ИНО ОГПУ и Отдела международных связей Коминтерна. Все эти разведывательные службы курировал лично Сталин.

Особое внимание при обсуждении в Политбюро было обращено на недостатки в работе военной разведки и причины провалов на тайном фронте, которые были перечислены в протоколе постановления. К ним участники обсуждения отнесли: ошибочность решения о создании объединённых агентских сетей с использованием одной линии связи; недостаточно тщательный подбор агентурных работников и недостаточная их подготовка; агентурная работа 4‐го управления недостаточно увязана с работой Особого отдела и ИНО ОГПУ, что приводит к недоразумениям между ними; руководство агентурной работой штабов военных округов децентрализовано, что позволяет командованию ставить агентам несогласованные с центром задачи; установка на агентурное освещение стран, не имеющих особого значения, ведёт к распылению сил и средств; установка а информационной работе на удовлетворение всех запросов неправильна и ведёт к разбрасыванию в работе. Было отмечено, что начальник 4‐го управления не уделил достаточного внимания агентурно-оперативной работе, что привело к серьёзным промахам в работе[330]. Заметим, что вскоре после такой критики и очередного громкого провала в Дании Я.К. Берзин 5 апреля 1935 года решением Политбюро ЦК ВКП(б) (протокол № 24 от 26 апреля 1935 года) был освобождён от должности начальника военной разведки и заменён 9 апреля того же года назначенным на эту должность С.П. Урицким. Существует мнение, что он сам подал рапорт об отставке с поста начальника военной разведки, однако в протоколе об этом нет никаких упоминаний.

Для устранения перечисленных недостатков предлагались конкретные меры. Среди них на первом месте была передача военной разведки в непосредственное подчинение наркома. Был введён новый порядок выдачи разведзаданий – только через наркома или с его ведома и согласия. Усилить руководство разведки предлагалось 2–3 крупными военными работниками. Требовалось перестроить систему агентурной работы на основе создания небольших автономных и не знающих друг друга групп агентов с самостоятельной связью с центром. Ставилась задача создания специальной школы разведчиков на 200 человек, при комплектовании которой требовалось проводить тщательный отбор кандидатов не только по их соц. происхождению, но и по национальности, поскольку националистические настроения могли стать источником измены и предательства. Занятия в школе предписывалось вести малыми группами по 10–15 человек.

Перечислялись 8 стран, на работе в которых требовалось усилить внимание военной разведки. Для большей увязки работы 4‐го управления с Особым отделом и ИНО ОГПУ заместителем начальника Разведуправления был назначен начальник ИНО ОГПУ А.Х. Артузов. В завершение предписывалось наркомвоенмору Ворошилову лично проверять выполнение указанных мероприятий[331].

Руководство военной разведки укрепили

До мая 1934 года Берзин не имел официального заместителя, у него были только помощники. Теперь решили ввести новую должность в штат управления. Замом начальника военной разведки Берзина стал известный чекист из конкурирующей внешней (политической) разведки.