Женские лица советской разведки. 1917—1941 гг.

Однако ни тогда, ни позже на допросах после своего ареста, умудрённая жизненным и чекистским опытом Александра Азарьевна на все вопросы следователей о своём участии в поиске кладов отвечала, что это направление в деятельности Секретно-политического отдела было под полным контролем её прежнего начальника Г.А. Молчанова. Все материалы и документы, имевшие отношение к поиску спрятанного золота и драгоценностей, хранились в личном архиве начальника, о месте нахождения которого ей ничего неизвестно. Своими признаниями она никак не могла навредить Молчанову, поскольку, как ей было известно, он был расстрелян за год до её ареста. Скорее всего, следователи ей не верили, но доказать её причастность к ведению тайной бухгалтерии найденных сокровищ не смогли. Видимо, рассчитывали, что она не выдержит тяжёлых лагерных условий и назовёт все известные ей тайники. Однако бывший майор госбезопасности молчала.

А вот дальше стали происходить какие-то странные, на наш взгляд, события, каким-то образом связанные с заключённой, известной в лагерных документах как Андреева-Горбунова. Об этом достаточно подробно написано в книге тюменского писателя и историка спецслужб А.А. Петрушина «Тайна сибирских орденов» с использованием доступных ветерану спецслужб архивных документов и других источников информации. Автором была предпринята попытка прояснить связь между бывшим майором госбезопасности Андреевой-Горбуновой и комбригом И.Г. Бессоновым, позже добровольно сдавшимся немцам на Гомельщине в конце августа 1941 года.

Попробуем разобраться в этой непростой ситуации. Для начала полистаем биографию И.Г. Бессонова, изложенную в книге С.Г. Чуева, и проследим жизненный путь и служебный рост от простого красноармейца до комбрига в погранвойсках и в РККА, который в трудные военные дни добровольно сдался врагу[245].

Как пишет Петрушин, всё началось с того, что однажды на этапе в пересыльном лагере в Котласе заключённая Андреева-Горбунова каким-то загадочным образом встретилась с Иваном Георгиевичем Бессоновым. Бывший кадровый командир РККА в 1930 году из армейской кавалерии был переведён в войска ОГПУ и вскоре стал помощником начальника штаба 13‐го Алма-Атинского полка ОГПУ, дислоцированного в Казахстане. Судя по всему, его знакомство с чекистом Фриновским произошло в середине 1930‐х годов во время боевых действий на территории Синьцзяна, куда советские войска ОГПУ и пограничной охраны под командованием Фриновского вошли по просьбе местного правительства. За успехи в боях Бессонов был награждён именным оружием.

Весной 1936 года молодой командир был направлен в распоряжение начальника управления Ленинградского округа пограничной и внутренней охраны. Спустя 2 года он окончил Военную академию им. М.В. Фрунзе и получил назначение командиром 3‐го Ленинградского полка. Тогда же его приняли в партию. Полком он прокомандовал недолго и в том же году был назначен начальником 3‐го отдела Управления погранвойск НКВД Ленинградского округа. В этой должности он получил звание полковника. Указывается, что он пользовался поддержкой заместителя наркома НКВД СССР М.П. Фриновского, который с июля 1934 года возглавлял Главное управление пограничной охраны и войск ОГПУ. В 1939 году его протеже получил высокую должность начальника отдела боевой подготовки Главного управления погранвойск НКВД СССР. Приказом НКВД СССР № 2062 от 13.11.1939 И.Г. Бессонову было присвоено звание комбрига. Армейские высшие военные звания были введены приказом НКВД СССР № 227 от 16.10.1935 года в соответствии с Положением о прохождении службы командным и начальствующим составом пограничной и внутренней охраны НКВД СССР[246].

При этом в названной книге Петрушина Бессонов указан в качестве порученца Фриновского. В других открытых источниках таких сведений нами не выявлено. Вполне возможно, что в этом случае речь шла о том, что Бессонов выполнял какие-то поручения своего начальника, например, личного характера. Не случайно тюменский писатель упоминает о том, что «сближение Фриновского с начальником 3‐го отдела управления погранвойск НКВД Ленинградского округа Бессоновым произошло «на почве задержания недоступных для населения СССР контрабандных товаров: патефонов, пластинок, одежды, обуви, тканей, мехов и другого, которые шли в основном через северо-западный участок государственной границы»[247].