Женские жизни Алкионы

Наверное, показалось бы фантастикой предполагать, что любопытные приключения в прошлой жизни стали непосредственной причиной этого воплощения, и всё же кажется, есть определённые основания для такого предположения. Интерес, который туранцы и их союзники вызвали у нашего главного персонажа и его двоюродных братьев, безусловно, был связан с их вмешательством с целью защиты старика Лаксы. Эта заинтересованность явилась причиной согласия Алкиона возглавить весьма отдалённую провинцию, что стало, в свою очередь, главным делом его жизни. С другой стороны, привязанность Лаксы к арийской расе, несомненно, возникла благодаря своевременной помощи трёх мальчиков, вследствие чего они сделались единственными арийцами, к которым он хорошо относился.[7] В этой пятнадцатой жизни мы видим Лаксу снова принадлежащим к той же самой расе, хотя и к другой её ветви. Мы обнаружили, что любовь к арийцам заставила его приложить немало усилий, чтобы найти арийского мужа для своей дочери, а отсюда, в свою очередь, у него появилась возможность воплощения как среди своих непосредственных потомков, так и среди большого числа других участников группы служителей, а не только среди потомков тех трёх мальчиков, которые его спасли от нападения бандитов.

У Лаксы было два сына и дочь. Его сыновья женились традиционно, как и было принято среди их соплеменников. Однако, для своей дочери, к которой Лакса был сильно привязан, он захотел найти мужа из более продвинутой расы. По этой причине он отказался от нескольких подходящих предложений своих соотечественников. Когда же он узнал, что некий арийский странник прибился к одному из племён, кочующих по их региону, он проделал значительный путь, чтобы найти это племя и поговорить с арийцем, предложив ему значительные льготы с целью завлечь его в свой дом. Этот странник был нашим старым другом Каликсом, вынужденным бежать из империи Маноа, потому что он в состоянии аффекта убил богатого и влиятельного человека, который поступил по отношению к нему жестоко и несправедливо. Таким образом, он оказался в положении авантюриста и был весьма доволен, получив возможность пристроиться к кочевникам. Когда же он поговорил с Лаксой, который обрисовал ему хорошие перспективы, он сразу же согласился. После долгого путешествия Лакса вернулся к своему собственному племени и представил гостя своей дочери Клио, вполне приятной молодой особе. После того, как они познакомились друг с другом, он уверенно раскрыл Каликсу свой план, согласно которому последний должен был жениться на его дочери, чтобы в положенное время приобщиться к руководству племенем. Поскольку Клио была его старшим ребёнком, после его смерти власть по их обычаю должна была перейти к ней и её мужу, а не к его сыновьям Мине и Капри.

Это племя было одним из самых крупных и богатых в Монголии, так что предложение было очень заманчивым, и Каликс без колебаний его принял. Оставалось дождаться согласия Клио. Достаточно быстро обнаружилось, что она не возражает против такого плана, и таким образом, вопрос был решён. У этой достойной пары было три сына: Марс, Мицар и Геракл, в то время как Алкиона стала внучкой Лаксы, будучи дочерью его сына Мины. Мицар, второй сын Каликса и Клио, женился на своей кузине Меркури, которая была ещё одной внучкой Лаксы. Вторым сыном Мицара и Меркури был Нага, таким образом, трое мальчиков, которые семьсот лет назад помогли Лаксе в Маноа, перевоплотились как его прямые потомки. Но с другой стороны, те трое, так сильно интересовавшиеся туранской расой в своей предыдущей жизни, теперь оказалась причастными к власти и авторитету одной из её ветвей. Конечно, нельзя настаивать на какой-либо прямой связи, но сопоставление явно наводит на размышления.

Для людей, родившихся в Маноа, жизнь племени была необычной, поскольку оно вело кочевой образ жизни, хотя и несколько своеобразный. У этих кочевников было огромное количество коз и горных баранов, что предполагало постоянное перемещение. Кроме того, они разбивали в определённом месте лагерь на год, а иногда и на два или на три, занимаясь в это время земледелием, а также другими формами деятельности. Несмотря на такой образ жизни, их ни в коем случае нельзя было считать не цивилизованными, поскольку они в определённых направлениях несомненно обладали хорошим художественным вкусом. Они достигли значительного мастерства в резьбе по дереву, хотя этот материал и был для них редкостью. Они также прекрасно работали с металлом и очень хорошо разбирались в ювелирном искусстве. У них было прекрасное чувство гармонии цвета, судя по красивым узорам на их шторах и коврах.