Женский взгляд (СИ)

В комнату входит Алексей, малыш Саня, которому один год, всё ещё у него на руках. А из-за ноги выглядывает девчуля Катюша, шести лет.

- Ну как вы тут, девчонки? Я немножко не успеваю. Картошка сгорела, пока памперс меняли, пришлось жарить заново! - его оптимизм настораживает. Не могу понять, то ли реально его так воодушевляет грязный памперс и сгоревшая картошка, то ли он на грани.

Видя замученного Алексея, решаюсь помочь, чем могу. Твердо говорю:

- Так, всё с вами ясно. Давай пиши нам список продуктов. Мы с детьми сейчас пойдём, всё купим и полчасика во дворе погуляем. А вы тут спокойно приводите себя и дом в порядок.

В глазах Алексея столько благодарности, что страх остаться с чужими детьми наедине сменяется твердой уверенностью. Я тронута, прячу глаза, прося поторапливаться.

Ваши отношения с Алексеем улучшены до Дружелюбия 10/30.

+50 очков опыта.

Одеваем детей. Алексей, даже не сняв фартука, помогает нам выйти из подъезда с коляской. Мне немного смешно, интересно: так замотался или торопится нас выпроводить?

Остаюсь с детьми наедине. Волнительно. Присаживаюсь на корточки, на уровень Катюши:

- Ну, привет, что ли? Такая суета, да? Зови меня Женя. А ты Катюша? - стараюсь говорить мягче.

Девочка смущенно кивает.

- Катюш, давай папуле поможем, он, видишь, как устаёт без мамочкиной помощи? Поможем? Ты отведёшь меня в магазин? А то я тут ничего у вас не знаю.

Малышка воодушевилась, уже кивает и смотрит куда дружелюбнее.

Семья Ивановых живет в районе новостроек. Группу высоких домов окружает пустырь. Хотя деревья ещё не выросли, мне здесь нравится: новые игровые площадки, детский сад и школа. Всё покрашено в яркие цвета, оборудовано по-современному. Да и семьи в новых домах сплошь молодые, с достатком, с малышами. Никаких алкашей или бабок с придурью, которые от одиночества выживают из ума и заводят по пятнадцать кошек.

Да, есть свои минусы: район новостроек, как правило, дальше расположен от центра города, и первые лет пять в доме идёт бесконечный ремонт - люди обживаются в кварти-рах и кроят их на свой лад.

Погода сегодня чудесная! Солнышко слегка припекает, снег уже сошёл и кое-где полезла первая травка, теплый ветерок ласкает кожу. Санёчек от такого блаженства млеет и быстро засыпает. Катюшка ведёт меня сперва в местный магазинчик, а после - на лучшую в районе площадку, не переставая рассказывать про то, как им с папой было грустно и страшно без мамы, как они переживали. Бабушек у них нет. Они совсем одни и привыкли всё делать вместе, сначала втроём, а потом вот Саня родился. Моё сердце сжимается, что было бы, если бы Света не выжила? Пережить такое - настоящее испытание. Вот так жизни и рушатся. Не хочется думать о грустном. Перевожу тему на Катюшиных подруг и детский сад. Девочка приободряется и взахлёб начинает рассказывать, как они играют с подружками в дочки-матери.

Слушая малышку, сама отвлекаюсь от тяжёлых и грустных мыслей. Какое же это счастье, когда у тебя есть родные, любимые, когда они ждут тебя дома! Когда встречают с работы, наперебой заглядывая в пакеты с самыми обычными продуктами. Радуются и ликуют от встречи, расспрашивают, ведь не виделись целый день! Когда обнимаешь их, вдыхая такой родной, сладкий запах, и понимаешь: здесь тебя любят, здесь твой дом!

Гуляем минут сорок, начинает потихоньку темнеть. Предполагая, что ребёнок уже нагулял хороший аппетит, ведь и сама я зверски проголодалась, иду домой. Там хорошо: пахнет жареной картошкой. Стол накрыл в комнате, возле кровати. Получилось, что и Света с нами. Здорово!

Очень тепло и душевно сидим, едим, смеёмся и говорим только о хорошем. Мы живы - и это главное, жизнь прекрасна, и она продолжается!

Сижу у Ивановых до позднего вечера. Домой, в пустую квартиру, к грустным мыслям, возвращаться совсем не хочется.

Но идти туда всё же приходится. Дом, милый дом... Так пусто, уныло, тишина давит на уши. Меня раздражает эта разруха: кривой и растрескавшийся деревянный пол, покрытый слоями краски всех цветов радуги, скрипит от жалости к себе. Выцветшие и затёртые обои, местами закрашенные, уныло повесили отошедшие уголки, умоляя наконец их уже переклеить. Старые, драные шторки, доставшиеся в наследство, будто смотрят небольшими дырочками с немым укором. Унитаз в туалете, с бачком под потолком и цепью для смыва, ревёт каждый раз белугой, просясь на законный отдых. Польский кухонный гарнитур, доставшийся "по блату" в середине восьмидесятых, разваливается от каждого неосторожного чиха. Не квартира - помойка!

Если это всё ещё не отслужило своего вдвойне - я тогда не знаю, как в этом можно дальше жить. Всё враз стало каким-то чужим и убогим.