Женское лицо разведки

Р. Зорге присвоил ей псевдоним «Соня» и предупредил, что впредь для успеха ее дальнейшей деятельности она должна поддерживать образ «европейской светской дамы», не участвовать ни в каких уличных или иных демонстрациях против китайских властей. Первое его поручение состояло в просьбе использовать ее квартиру для встреч с «товарищами». Для этого надлежало обеспечить их конспиративное посещение и создать соответствующие условия для непродолжительной там работы. Получив согласие «Сони», Зорге попросил сохранять эту просьбу в тайне от мужа и высказал ей ряд советов, как лучше обеспечивать конспирацию.

«Соня» обратила внимание на самобытный стиль и манеру Зорге: не применяя абстрактных теоретических рассуждений, показывать на простых практических примерах, как это лучше делать.

«Соня» охотно приняла решение не посвящать мужа в факт использования их дома для целей подпольной работы. Еще раньше, когда Рольф узнал о ее беременности, он настойчиво просил прекратить все связи с китайскими подпольщиками, опасные для нее, «нашего и наших детей благополучия». Но «Соня» не приняла его доводы и он не стал настаивать на своей просьбе. Тогда у «Сони» впервые возникла мысль, что с таким аполитичным мужем ее брак едва ли будет длительным.

Согласие помогать Зорге изменило всю ее дальнейшую жизнь, хотя она еще даже не предполагала, насколько это будет серьезно и как надолго.

Вскоре Рихард Зорге попросил «Соню» снять в европейском квартале Шанхая удобную виллу, где можно было бы хранить секретные материалы и даже оружие. Так, по настоянию «Сони» Рольф арендовал во французском секторе города подходящий двухэтажный особнячок, который предварительно «Соня» и Зорге подобрали. В одной из комнат нового местожительства семьи «Сони», которая с рождением в феврале 1931 года сына состояла теперь из трех человек, был оборудован тайник, куда Зорге и его сотрудники прятали материалы.

В связи с возникшей опасностью ареста одного из участников резидентуры Зорге обратился к «Соне» с очередной просьбой: получить согласие Рольфа на укрытие в их доме человека. Несмотря на опасения Рольфа и действительно большой риск, «Соня» добилась от него разрешения. И «беглец» от свирепой китайской контрразведки благополучно укрывался в их доме до тех пор, пока Зорге не смог переправить его нелегально в Союз.

Надо отметить, что действия «Сони» и окружающая китайская действительность, когда местные власти расправлялись с любым проявлением недовольства и тысячами расстреливали китайскую бедноту, заметно повлияли и на настроение Рольфа. Происходило его сближение со взглядами «Сони». Но его долгое несогласие и испуг в связи с последней просьбой «Сони» не содействовали изменению ее оценки Рольфа как ненадежного партнера в жизни.

В декабре 1932 года в доме «Сони» раздался телефонный звонок. Звонил Зорге, подняв трубку «Соня» застыла, ошеломленная тем, что услышала. Он сообщил, что внезапно должен уехать из Китая. Искренне благодарил «Соню» за сотрудничество, которым был глубоко удовлетворен. Пожелал ей больших успехов на ее разведывательном пути, который, он был уверен, будет долгим и удачным для нее.

«Соня» вспоминала в своем «отчете» через сорок лет, какое оглушающее впечатление произвели на нее слова Зорге. Она не могла даже представить, что когда-то ей придется действовать самостоятельно, без находящегося рядом мудрого и внимательного руководителя. Она потом напишет, что «восхищалась им, как восхищаются ученики своим учителем». Зорге научил ее внимательно видеть окружающие события и участвующих в них людей. Этот опытный аналитик хвалил ее за тонкие наблюдения и правильные выводы, передавая ей много из своего большого профессионального багажа.

Когда Рихард Зорге уезжал из Китая в Японию, ему было 55 лет, а «Соне» всего 25 лет, но за два года работы с ним она приобрела многое, что с успехом смогла использовать в дальнейшей разведывательной карьере.

За время работы под руководством Зорге «Соня» познакомилась с его будущими партнерами по работе в Японии — радистом Максом Кристианом Клаузеном и его молодой женой, также работавшей в резидентуре Зорге. Встречалась она и с его главным помощником в Японии Х. Озадзаки. О их роли в деятельности Рихарда Зорге она узнала значительно позже.

После отъезда Рихарда «Соня» продолжала вести разведывательную работу под руководством его заместителя еще немногим более года, когда ее вызвали на подготовку в Москву.

Еще при Зорге, в сентябре 1931 года, они были свидетелями японской агрессии в Китае, когда была оккупирована Маньчжурия, превращенная затем в марионеточное государство Маньчжоу-Го.