Женское лицо разведки

Японская агрессия вызвала по всему Китаю бурные антияпонские настроения, началась активная антияпонская деятельность, от которой, естественно, не стояла в стороне и резидентура Р. Зорге. Ведь Япония теперь занимала выгодные стратегические позиции вдоль советских границ. Нашему правительству было известно о милитаристских антисоветских планах японской военщины. Уже к концу 1932 года, по сведениям советской разведки, император Хирохито одобрил план подготовки войны против СССР.

В этот регион Китая и надлежало вернуться «Соне» из Москвы для продолжения разведывательной работы теперь в еще более опасных условиях японской оккупации. Но сначала «Соня» проехала через всю Россию до Чехословакии, где оставила сына Мишу у родителей Рольфа. Мишу ей нельзя было брать с собой в Москву, так как он не должен был знать ни слова по-русски. В Москве она прошла курс обучения по шифрованию, азбуке Морзе и работе на рации, по взрывному делу, которому она должна была в Маньчжурии обучать партизан.

Вызов на такую основательную разведывательную подготовку однозначно предполагал закрепление ее на разведывательной работе надолго, если не на всю жизнь, со всеми вытекающими из этого последствиями и ограничениями в личной жизни. Уже сейчас она должна разлучиться не только с мужем, что ее не особенно волновало, но и временно с маленьким двухлетним сыном, которого безумно любила.

Она понимала, что работа в разведке очень опасна и чревата возможным арестом и тюремным заключением. Готовя себя к такой неприятной возможности, она стремилась всегда быть в хорошей физической форме, не курила, не употребляла кофе и алкоголь, чтобы в любых условиях сохранять сопротивляемость неизбежным негативным воздействиям.

Размышляя так она постоянно представляла своего первого наставника Рихарда Зорге, которому давала свое согласие и заверяла, что никогда не отступит от своих слов. Она думала о том, что же ее ожидает в Москве, о том, как будет жить без нее сын. Успокаивала мысль, что рядом с ним будут бабушка и дедушка, а климат в чехословацких горах очень здоровый.

В Москве «Соне» прежде всего предложили месячный отдых на Черном море. Затем она осваивала работу на передающей радиостанции: прием радиопередач на слух, устройство и устранение неисправностей, учила русский язык.

В феврале 1934 года ей сообщили, что она будет работать в Маньчжурии, в Мукдене. Туда вместе с ней в качестве ее руководителя выедет работать другой разведчик. Лучше если под видом мужа. Для этой цели им будут подготовлены соответствующие документы.

Последнее обстоятельство она сочла совершенно неприемлемым. Ведь в Шанхае находился ее муж, имеющий деловые связи и в Мукдене. В самом же этом городе проживают знакомые, которые знают ее как жену архитектора.

Признав эти доводы обоснованными, было решено, что она выедет в Маньчжурию по своим документам, а вопрос о возможной легализации там ее напарника как мужа решить позже, в зависимости от отношения Рольфа к разводу с ней, против чего она давно не возражала.

Оставался только один вопрос, волновавший ее: как отнесется ее будущий руководитель-напарник к тому, что с ней должен находиться сын? С Мишей расставаться она не собиралась.

Когда Соне был представлен ее напарник — немецкий коммунист Эрнст, он сказал, что не возражает против нахождения с «Соней» сына. После двухнедельной совместной завершающей подготовки «Соня» убедилась, что с таким руководителем ей будет работать легко.

Прибытие «Сони» с сыном Мишей обрадовало Рольфа, но, когда он узнал о предстоящей скорой разлуке и работе «Сони с другим человеком, огорчился. Рольф к этому времени изменился и проникся большим уважением к делу, которым занималась «Соня». Не возражал он и против развода, если это так надо.

К моменту встречи «Сони» с Эрнстом ей исполнилось 26 лет, Эрнсту было 27. К Мише он относился с заботой и вниманием, и это отношение радовало ее.

В Шанхае они занялись подготовкой к поездке в Мукден. Исходя из поставленных перед ними задач по работе в Маньчжурии: вести разведывательную работу, создать пункт двусторонней радиосвязи с Центром (через Владивосток), обеспечить надежную связь Центра с партизанскими группами, действовавшими в Маньчжурии, и организовать снабжение их взрывчатыми веществами, — «Соня» выбрала себе прикрытие. Она получила представительство от американской компании по продаже различных изданий педагогической, медицинской и технической литературы. Это давало ей возможность постоянно общаться с представителями японской администрации в Маньчжурии, с институтами, студентами и интеллигенцией. Разъезжая по стране, она сможет вести наблюдение за военными приготовлениями японцев к войне с СССР.

Под предлогом транспортировки в Маньчжурию некоторых предметов своей шанхайской мебели «Соня» с помощью Эрнста спрятала в нее часть радиостанции, в частности генератор тока, который трудно было бы провести через границу на глазах у бдительных японских таможенников.