Женское счастье (СИ)

Заворачиваюсь в полотенце. И ловлю себя на мысли, что хочу чай. Эта мысль радует. Мелочи… Нами движут именно мелочи. Так, по шажочку мы способны выбраться из больших проблем.

Но в коридоре слышу, как поворачивается ключ в замочной скважине, и жалею, что не закрылась на верхний замок и не оставила ключ в замке.

Хотя неизвестно, кто там пришел. Это вполне может быть и Жасмин. Правда, у сестры нет причин, чтобы поднимать тревогу из-за меня. Вчера у меня все было нормально.

Хочу подойти и все же закрыть дверь, но ключи на кухне, и я просто не успею.

Между тем дверь открывается. Причем медленно, надрывая итак напряженные нервы.

И нет, это не Жасмин. Надо будет забрать у него ключи. И отдать ему его. И, наверное, нам надо расстаться… Я не тяну его такого. Свободного, раскрепощенного, знающего себе цену. Мне нечем ему ее заплатить.

Он тоже напряжен. Выдыхает лишь, увидев меня в полотенце. Целую и невредимую.

Я отдаю себе отчет, что смотрю на него волком. Но по другому сейчас у меня не получится. И я все же взглянула на себя, прежде чем выйти из ванной. Такое жалкое зрелище… Красный нос, опухшие веки, так, что глаза едва видно. Бледная. Мне не хочется, чтобы я становилась такой. Это разрушает.

Скандал устраивать не собираюсь. Всего лишь хочу попросить его уйти, оставить мои ключи и забрать свои.

Но не успеваю открыть рот, как Демьян стремительно приближается, стискивает меня сильными руками, крепко вжимает в себя. Чувствую, как по его телу проносится дрожь…

— Прости меня, — слышу болезненный выдох.

Глава 13

Даниэла

— За что? — отзываюсь глухо. Прислушиваюсь к себе. И меня пугают собственные ощущения. Просто потому что Валеев меня обнял, меня окутывает тепло.

Я в ужасном эмоциональном состоянии, в этом я себе отдаю отчет. И вина за него целиком на Демьяне. Но воевать с ним у меня сейчас нет сил. Они все ушли на ночную истерику, длившуюся бог знает сколько времени.

Где-то внутри сжимается ожидание того, что после его слов ничего уже нельзя будет исправить. И я жду их — его слов. С обреченностью. Просто жду. Уже ничего не требую, не качаю права. Хочу знать, в какой точке мы с ним оказались, чтобы понять, что я с этим всем буду делать.

Не мы.

Я.

Демьян удивляет меня в очередной раз, опускаясь передо мной на колени и обнимая меня руками за бедра. Вжимаясь в мое тело со всей силой. Только вот моего носа достигает его запах. Перегар… И женские духи… Какая-то струна в сердце рвется с пронзительным визгливым звуком.

Дзинь…

— Дань… Я… — он запинается. Что уж теперь? — Я просто смотрел…

По-прежнему ничего не понимаю. Но к тысяче моих чувств примешивается еще одно — нежелание знать, что же произошло. Притвориться, что ничего не было. Только что это мне даст?

Молчу. Я не буду облегчать ему ни единого шага. Нельзя брать на себя чужую ношу. Это бессмысленно и опасно. Как для тебя самого, так и для другого человека.

Демьян втягивает через стиснутые зубы воздух и продолжает.

— Я был с друзьями. В клубе. Герман тоже там был. Выпили. И понеслось… Мы оказались с ним и девушкой в комнате. Он начал ее целовать и раздевать, она не была против. Потом… Он стал ее трахать. Предложил мне присоединиться. Я отказался…

— Но не ушел… — тихо роняю я. Кажется, в этот миг осознаю, что с этим мужчиной у меня не будет ни своего дома, ни детей, бегающих по лужайке, ни общих собаки и кошки. Вернее, раз он здесь, всё это возможно. Но все, что он даст мне, будет лишь фасадом, скрывающим его, да и мою, тайную жизнь.

— Не ушел… Сразу не ушел, — он снова втягивает с шумом воздух. Если для него это всё привычно, то почему ему так трудно мне об этом рассказывать? — Лишь когда девушка попыталась расстегнуть на мне брюки.

Картины проносятся в моей голове одна за другой. И они неутешительны.

Все же задаю тот вопрос, который не давал мне покоя всю ночь и всё остальное время:

— Почему ты мне не отвечал на звонки? Ничего не написал?

Он поднимает на меня голову. В его глазах вина. Слишком много вины. Он прекрасно знает, как больно делает. Только почему продолжает?

— А что бы я тебе сказал? Я ведь хотел, Дань… Хотел ее вместе с ним…

— А без него? Тоже хотел? — мой сиплый голос кажется мне чужим.

Да и все это чужое, не мое. Не моя жизнь. В ней не должно было быть такого выбора.

Демьян задумывается. Я могу лишь надеяться, что в это время он пытается разобраться в себе. Потому что это важно — не врать себе. Можно обманывать весь мир. Но с собой стоит оставаться честным.

— Нет, — выдавливает Демьян, — Другой формат мне был бы не интересен.

Я по-прежнему не понимаю причин, что толкают обоих мужчин на столь странные отношения. Может, у них скрытое влечение друг к другу? Такое тоже возможно. Тогда я здесь вообще не при чем.

— А если я соглашусь на секс втроем — я, ты, Герман, то, что будет после?