Женское здоровье. Между нами девочками

Начинаются роды с клизмы. Да-да, той самой ведерной клизмы, когда женщине в кишечник вводится довольно большое количество охлажденной воды для полного промывания. Для чего это делается? Ну, во-первых, сокращение кишечника ускоряет родовую деятельность. Во-вторых, в потужной период, когда женщина будет тужиться и непроизвольно извергать из себя все, что может быть выделено, клизма предотвращает выделение каловых масс из кишечника. Явление не очень эстетичное, а в родзале, где чистоте и стерильности уделяют особое внимание, еще и вредное, ведь каловые массы примерно на две трети состоят из разного рода кишечных бактерий и при неблагоприятных обстоятельствах могут вызвать инфекционные осложнения. И наконец, родовой процесс в любой момент может потребовать наркоза и развертывания операционной. Наркоз сопровождается полным расслаблением всех сфинктеров организма и, соответственно, непроизвольным актом мочеиспускания и дефекации.

Вот поэтому и назначается клизма. Помимо того, что клизма вызывает негативные эмоции, так сказать, подклизменного, это еще и неприятный с физической точки зрения акт. Ведь сначала в роженицу заливают несколько литров холодной жидкости, которую она чувствует как некую чужеродную массу внутри живота. Анальный сфинктер еле сдерживает коктейль холодной жижи и содержимого кишечника, предательская струйка мерзкой жидкости ощущается на внутренней поверхности бедра, и… схватка! Женщина не знает, как справиться с этими ощущениями — то ли сфинктер контролировать, то ли схватку продыхивать. Это и больно, и неприятно, а акушерка равнодушно говорит: «Теперь идите в палату, опорожните кишечник, помойтесь и переоденьтесь вот в эту одежду». И она, превозмогая боль и сильнейший позыв опорожниться, сжимая между ног пеленку (остатки околоплодных вод продолжают вытекать), семенящими шажками бежит в палату. Ну, скажите, зачем здесь муж? Чтобы она стеснялась своих реакций, мучительно переживала и всю жизнь потом думала, видел он эту струйку или нет? А даже если он не присутствует при самом процессе, он все равно же знает, что с ней сейчас делают. Не очень приятно знать, что в его сознании соединились такие святыни, как жена и рождение долгожданного ребенка — и клизма.

После того, как женщина пережила клизму и ее последствия, переоделась и собрала последние вещички, ей надлежит продефилировать вдоль предродового отделения, на глазах у ожидающих своего срока беременных женщин, чтобы оказаться в родильном отделении. Она хорошо держится, отвечает на пожелания удачи, способна стоять с выпрямленной спиной и улыбаться в ответ, потому что промежутки между схватками еще довольно длительные — от пяти до двух минут — и этого достаточно, чтобы восстанавливать силы и держать лицо. Да и схватки еще не очень сильные, и она прекрасно контролирует себя во время сокращений матки.

Но время идет. Светлые промежутки между схватками все короче, сокращения все сильнее и дольше. Со всех сторон на нее сыплются советы врача и акушерки: «Зови схваточку, чем сильнее она будет, тем быстрей родишь» и «Дыши, дыши!» И вот уже она плохо понимает, где они, эти светлые промежутки, и весь процесс превращается в одну большую мучительную боль, у которой нет ни конца, ни избавленья.

Я хорошо помню, как две мои нерожавшие подруги позвонили мне, когда я переживала схватки. Из добрых побуждений, чтобы помочь мне и отвлечь меня от мучительного процесса, одна советовала мне посмотреть какой-нибудь добрый фильм, а вторая пыталась поговорить со мной. О, знали бы они, насколько это невозможно! Спасибо им за сочувствие и попытку помощи, но это мне не помогло. Все мысли, чувства, волевые усилия роженицы сосредоточены на родовой деятельности. Отвлекающие маневры только заставляют ее расходовать силы и энергетические ресурсы, что истощает женщину. А ведь ей нужны силы для того, чтобы сконцентрироваться на самом главном: потугах! Напрячься, потужиться и родить долгожданного ребенка!

Но это просто короткое, поверхностное и довольно лубочное описание того, что происходит в родзале! Внутренние же переживания самой женщины могут сопровождаться самыми разнообразными реакциями.

Женщины кричат.

Да, я слышала, что в Азии, где по-прежнему сильны традиции, где рожают много и часто, женщины производят потомство легко и беззвучно, практически как кошки. Дескать, традиция у них такая — все терпеть.

Возможно, европейки более крикливы. Но ведь это больно! И женщины кричат.

Обычный лейтмотив женских стонов во время родовой схватки — это обвинения в мучениях ребенка и мужа.

Начинается все с простых стонов, попыток молиться и просьб о помощи. Когда уже? Долго еще? Кто же ответит на этот вопрос? До обеда родишь? А сколько это, до обеда — пара часов или полдня? Да и что такое пара часов, когда схватка длится уже целую минуту, а светлый промежуток — двадцать секунд? И никакого облегчения.

Сделайте что-то, чтобы унять мою боль. Уберите этого ребенка. Я не хочу рожать. Я не хочу его. Я не хочу терпеть боль. Порежьте меня, выньте ребенка!