Женственность. О роли женского начала в нравственной жизни человека

Так постепенно выясняется для нас сама категория нежности. Не улыбайтесь, читатель – именно категория. Ибо хотя нежность так же неоспорима, как и женственность, обязательным компонентом которой она является, неоспорима, как и сама женщина – первоисточник и женственности и нежности, но постижение ее природы (природы нежности) есть постижение ее именно в понятиях, а это последнее вещь до чрезвычайности трудная, когда речь идет о таких, казалось бы, вполне эмоциональных вещах. А ведь именно таково назначение нашего трактата – проникнуть в природу женственности и составляющих ее черт.

Особенность нежности в том, как мы видели, что она охватывает собой как физический и душевный облик женщины, так и духовный, нравственный ее облик. Это эстетически-психологически-этическая категория в одно и то же время. Нежностью, как уже говорилось, отличается вся фигура женщины. Особенною, я бы даже сказал, пронзающей нежностью наделены самые потаенные места телесного сложения женщины, чем лишний раз оттеняется исконное женское начало нежности. Нежными являются ее душевный склад и душевные переживания, недаром мы говорим о нежной женской душе. Нежным является и ее духовное, нравственное мироощущение. Это последнее слово («мироощущение») ближе всего выражает суть дела, когда речь идет о нежном, я бы сказал, специфически женственном восприятии окружающего.

И опять, паки и паки, приходится поражаться необыкновенному богатству русского языка. В самом деле, сколько слов существует в нем для такого фундаментальной важности явления человеческой общественной и личной жизни, каков взгляд человека на мир – на окружающее и на себя самого, на жизнь, ее смысл, и назначение в ней человека: мировоззрение, миросозерцание, миропонимание, миропредставление, мировосприятие, мирочувствование, мироощущение. Если вдуматься во все эти термины, выражающие, как уже говорилось, одно и то же явление духовной жизни общества, то можно обнаружить в каждом из них свои особенные оттенки, свой особенный угол зрения, свой особенный акцент, лишь в совокупности своей выражающие все богатство взгляда человека на себя и окружающее, на все то, что называется нами жизнью – жизнью природы, общества и нас самих как людей. С известным основанием можно также сказать, что в порядке исчисления нами терминов усматривается процесс углубления, развития и последовательного освоения такого общего взгляда на мир, вследствие какового освоения он становится плотью от плоти нашей, кровью от крови нашей, неотъемлемым свойством нашего физического и духовного существования.

Оставляя до другого случая подробное раскрытие сказанного (оно нам сейчас ни к чему, да и у меня у самого нет еще полной ясности в этом деле, и сказанное мною скорее плод интуитивного прозрения, нежели основательного размышления), повторяю лишь, что для всего склада умонастроения женского эта высшая ступень проникновения в природу вещей (мироощущения) скорее даже интуитивного, нежели дискурсивного (умопостигаемого) характерна в самой высокой степени. Такой взгляд предполагает глубочайшую убежденность, предполагает вживание в него – всеми своими нервами, всеми фибрами своей души. В случае выстраданного человеком мироощущения все клеточки его существа участвуют в создании и усвоении того образа мыслей, который составит прочную основу для образа действий человека. И потому совершенно естественно, что тот образ мыслей, на котором сказывается нежность – глубина глубин женского существа, – не может не быть определен именно как мироощущение. Если мироощущение вообще есть такой образ мыслей и такое умонастроение, которые сделались вторым «я» человека, его внутренним, духовным, нравственным «я», его истинным самосознанием, то не ясно ли, что в человеке-женщине это внутреннее «я» нравственного самосознания необычайно обогащено, пронизано и окрашено той нежностью, которая составляет неотъемлемую черту женственности – как таковой. И если столь велико нравственное воздействие на людей человека-мужчины, выработавшего и развивающего в себе такой высокий строй мышления, такое, сделавшееся неотъемлемой чертой всей его сущности истинно человечное мироощущение, то каково же должно быть воздействие подобного истинно человечного мироощущения, напоенного вдобавок высокопоэтическим ароматом женственности, всепокоряющей нежностью женского существа. И вот почему правильно было подмечено, я только не помню, кем именно, и это, разумеется, не к моей чести, что то начинание в общественной жизни может рассчитывать на успех, в котором участвует женщина, которое пользуется поддержкой женщины, и что чем более женщин принимает живое участие в том или ином общественном движении, тем более решительная победа ему обеспечена.