Жены и дочери

– Так, значит, ты хотела бы поехать?

– Да, если можно! Ты же слышал – он меня пригласил. Как ты думаешь – можно? Он меня целых два раза пригласил.

– Ну что ж, давай посмотрим, что тут у нас получается… Да, я думаю, мы как-нибудь это устроим, если тебе так хочется, Молли.

Потом они снова замолчали. Спустя некоторое время Молли сказала:

– Как ты решишь, папа… я и правда хочу поехать… но это для меня не так уж важно.

– Звучит несколько запутанно. Но я полагаю, ты хочешь сказать, что готова не ехать, если окажется затруднительно тебя туда доставить. Это я, однако, легко смогу устроить. Так что считай дело решенным. Не забудь – тебе понадобится белое платье. Лучше всего скажи Бетти, что тебя пригласили, а она позаботится о том, чтобы ты выглядела опрятно.

Мистеру Гибсону нужно было предпринять кое-какие шаги, чтобы чувствовать себя совершенно спокойно относительно поездки Молли на празднество в Тауэрс, и каждый из них требовал с его стороны некоторых хлопот. Но ему очень хотелось порадовать дочку, и потому на следующее утро он отправился верхом в Тауэрс под предлогом визита к заболевшей горничной, на самом же деле – чтобы попасться на глаза миледи и получить от нее подтверждение приглашения, сделанного Молли лордом Камнором. Время для этого он выбрал с врожденной дипломатичностью, к которой, сказать по правде, часто прибегал в своих сношениях с этим знатным семейством. Он въехал на конюшенный двор около двенадцати часов, незадолго до второго завтрака, но уже после того, как улеглось волнение, связанное с прибытием почты и обсуждением содержимого почтовой сумки. Поставив лошадь в конюшню, он вошел в дом через заднюю дверь: с этой стороны он назывался «Домом», а с парадного фасада – «Тауэрс». Он навестил свою пациентку, дал необходимые указания экономке, а затем отправился, неся в руке редкий полевой цветок, на поиски одной из молодых дам Трэнмир в сад, где – как он ожидал и рассчитывал – оказалась и леди Камнор. Она попеременно пересказывала дочери содержание только что вскрытого письма, которое держала в руке, и давала садовнику указания относительно высаживаемых в грунт растений.

– Я приехал проведать Нэнни и воспользовался случаем, чтобы привезти леди Агнес растение, которое, как я ей говорил, растет на Камнорском болоте.

– Я вам очень благодарна, мистер Гибсон. Мама, взгляните! Это та самая Drosera rotundifolia, которую я так долго хотела найти.

– Да, в самом деле, очень мила – только ведь я ничего не понимаю в ботанике. Няне, я надеюсь, уже лучше? Мы никак не можем допустить, чтобы хоть кто-то из прислуги болел на будущей неделе, – дом будет полон людей, а тут еще Дэнби готовятся нагрянуть. Приезжаем сюда на Троицу побыть две недели в тишине и покое, оставив половину прислуги в городе, но едва пройдет слух, что мы здесь, как начинаются бесконечные письма о том, как все жаждут глотка свежего воздуха или как, должно быть, прекрасно в Тауэрс весной. И должна сказать, во всем этом виноват в первую очередь лорд Камнор: как только мы здесь оказываемся, он тут же начинает объезжать всех соседей и приглашать их приехать и погостить несколько дней.

– Мы вернемся в город в пятницу, восемнадцатого числа, – сказала леди Агнес тоном утешения.

– Ах да! Как только справимся с этим приемом для школьных опекунш. Но до этого счастливого дня еще целая неделя.

– Да, кстати, – сказал мистер Гибсон, воспользовавшись удачным поворотом в беседе. – Я встретил вчера милорда на ферме Кросс-Триз, и он был так добр, что пригласил мою дочурку, которая была со мной, приехать сюда на прием в четверг. Для девочки, я уверен, это было бы большой радостью.

– Ну что же, если милорд позвал ее, я полагаю, она может приехать, но я бы предпочла, чтобы он иногда поумерил свое гостеприимство! Не то что мы не рады вашей девочке, но вы знаете, на днях он встретил младшую мисс Браунинг, о существовании которой я прежде никогда не слыхала.

– Она опекает школу, мама, – сказала леди Агнес.

– Ну, возможно, и так. Я ведь не говорю, что она этого не делает. Я знала, что есть одна опекунша по фамилии Браунинг, но я понятия не имела, что их две. Но уж конечно, как только лорд Камнор услышал, что есть еще вторая, ему непременно понадобилось пригласить и ее; теперь придется посылать карету туда и обратно четыре раза, чтобы всех их привезти. Так что ваша дочка, мистер Гибсон, вполне может приехать, и я буду очень рада повидать ее ради вас. Я надеюсь, она сможет поместиться между этими двумя дамами Браунинг? Договоритесь с ними. И непременно поставьте няню на ноги к будущей неделе.

Когда мистер Гибсон уже уходил, леди Камнор окликнула его вдогонку:

– О! Между прочим, Клэр здесь – вы ведь помните Клэр? Когда-то давно она была вашей пациенткой.

– Клэр? – повторил он недоумевающим тоном.

– Разве вы ее не помните? Мисс Клэр, наша бывшая гувернантка, – сказала леди Агнес. – Служила у нас лет двенадцать или четырнадцать тому назад, еще до замужества леди Каксхейвен.

– Ах да, – вспомнил он. – Мисс Клэр, которая перенесла скарлатину. Очень хрупкая девушка. Но мне помнится, она вышла замуж.