Жены и дочери

– Я думаю, это будет совершенно бесполезно, – печально сказала Молли. – Я знаю, что она пишет или уже написала, что хочет нанять какую-то младшую горничную из Тауэрс.

– Вот как… Все, что мне нужно, когда я прихожу с работы, – это мир в доме и некоторый запас хорошего настроения. Я вижу вполне достаточно слез в домах других людей. В конце концов, Бетти прожила с нами шестнадцать лет – можно сказать, пример «той честной, верной службы прошлых лет»[38]. Но, может быть, другое место будет для нее и лучше. Смотри сама – спрашивать или не спрашивать, но, если мама согласится, я буду рад ее оставить.

Молли попыталась выступить в роли заступницы перед миссис Гибсон. Инстинкт подсказывал ей, что успеха она не добьется, но, бесспорно, никогда еще в просьбе не отказывали с такой мягкостью.

– Моя дорогая девочка, мне бы никогда в голову не пришло отослать прочь старую служанку – ту, что заботилась о тебе чуть не с самого твоего рождения. Я бы ни за что не решилась так поступить. Что касается меня, она могла бы оставаться здесь всегда, если бы только исполняла все мои пожелания, а они вполне разумны, не правда ли? Но видишь ли, она все время высказывала недовольство, а когда твой дорогой папа поговорил с ней, она объявила об уходе, а это совершенно против моих принципов – принимать извинения от прислуги, которая уже объявила, что просит расчет.

– Она так сожалеет… – умоляла Молли. – Она говорит, что будет делать все, что вы пожелаете, исполнять все ваши приказания, если только вы позволите ей остаться.

– Но, милочка, ты, по-видимому, забываешь, что я не могу идти против своих принципов, как бы мне ни было жаль Бетти. Как я уже говорила, ей не следовало давать волю дурному нраву. Хотя она мне никогда не нравилась и я считала ее в высшей степени неумелой служанкой, совершенно испорченной долгим отсутствием хозяйки в доме, я бы терпела ее – по крайней мере, я так думаю, – терпела бы сколько смогла. А теперь я уже почти договорилась с Марией, которая была младшей горничной в Тауэрс, так что я больше не желаю слушать о горестях Бетти и вообще о чьих бы то ни было горестях, потому что – из-за всех этих грустных историй твоего дорогого папы и из-за всего прочего – я совершенно расстроена.

Молли с минуту помолчала.

– Вы уже договорились с Марией? – спросила она.

– Нет, я же сказала «почти договорилась». Порой можно подумать, что ты совсем ничего не слышишь, дорогая Молли! – раздраженно ответила миссис Гибсон. – В доме, где живет Мария, ей платят меньше, чем она заслуживает. Должно быть, хозяевам это не по средствам, беднягам. Мне всегда жаль тех, кто беден, и я никогда не говорю плохого о людях, если они небогаты, но я предложила ей на два фунта больше, чем она получает сейчас, поэтому я думаю, что она от них уйдет. Во всяком случае, если они прибавят ей жалованье, я соответственно увеличу свое предложение, и я думаю, что наверняка заполучу ее. У нее такие отличные манеры – она всегда приносит письма на подносе!

– Бедная Бетти, – тихо сказала Молли.

– Бедная старушка! Я надеюсь, этот урок пойдет ей на пользу, – вздохнула миссис Гибсон, – но такая жалость, что мы не успели нанять Марию, прежде чем начались все эти визиты.

Миссис Гибсон получила чрезвычайное удовольствие от большого числа посещений, которыми почтили ее «семьи графства». Ее муж пользовался большим уважением, и многие дамы из всевозможных известных домов в округе, благодарные ему за помощь, оказанную им самим или членам семьи, считали своим долгом проявить внимание к его новой жене, нанеся ей визит, когда приезжали в Холлингфорд за покупками. Состояние непрестанного ожидания, в которое эти визиты ввергали миссис Гибсон, ощутимо ограничивало домашний комфорт для мистера Гибсона. Неловко было проносить горячее, остро пахнущее блюдо из кухни в столовую, когда высокородные дамы с аристократически утонченным обонянием могли явиться с визитом. И уж совсем неловко получилось, когда неуклюжая Бетти, спеша открыть парадную дверь в ответ на громкое «тра-та-та» надменного лакея, опустила корзину с грязными тарелками на пол, прямо на пути своей хозяйки, которая, осторожно ступая, пробиралась через довольно тускло освещенную прихожую. К тому же юные ученики, благопристойно выходя из столовой, тут же разражались долго подавляемым хихиканьем и переставали сдерживать свою склонность к взаимным розыгрышам, не заботясь о том, кто мог оказаться на их пути в коридоре. Спасение от всех этих неприятностей миссис Гибсон видела в позднем обеде. Второй завтрак для учеников, как она заметила мужу, можно отсылать в приемную при кабинете. Несколько легких холодных закусок для нее и Молли запаха в доме не оставят, и она позаботится о том, чтобы какой-нибудь легкий деликатес всегда был готов для него. Он согласился, но неохотно, так как это нововведение противоречило привычке всей его жизни, и он чувствовал, что никогда не сможет установить правильный распорядок посещения своих пациентов при этой новомодной выдумке – шестичасовом обеде.