Жены и любовницы нацистов

Лени, которая, в отличие от Фанка, никогда не теряла голову, решила самостоятельно продолжить съемки фильма. Без ведома режиссера она взяла в руки камеру и сделала за свой счет более 600 метров натурной съемки. Впоследствии именно они и спасли фильм. Режиссер представил новый материал в Берлине и финансирование ленты возобновилось. Теперь режиссер решил отправиться в Голландию, где на скользких скалах под шум водопадов. Лени танцевала под 5-ю симфонию Бетховена. Потрясенный самостоятельностью и упрямством дебютантки, которая, придя в кино, решила освоить все кинематографические специальности сразу, доктор Фанк начал посвящать Лени в тайны режиссерского мастерства и искусства обращения с кинокамерой. Позже Лени Рифеншталь любила вспоминать об этом времени.

«Он учил меня, что прежде всего нужно уметь хорошо фотографировать; людей, животных, облака, воду, лед… В каждом случае надо испробовать все возможные варианты, чтобы избежать рутины, и, по воз-ложности, смотреть на все свежим взглядом. Я должна была смотреть на мир через оптику камеры, подыскивая нужный срез картинки, изучать положительные и отрицательные результаты, учиться работать с фокусным расстоянием и знать принцип действия объектива и цветного фильтра. Я чувствовала, что фильмы могут стать для меня новой целью, наполнить меня новым содержанием. Одновременно мне становилось ясно, что у фильма нет отдельных частей: здесь все может возникать только в совместной слаженной работе».

После возвращения со съемок Лени Рифеншталь первым делом устроилась работать на киностудию во Фрайбурге в отдел копирования. Там она освоила процессы проявления, копирования пленки и приобрела навыки монтажа.

14 декабря 1926 года в берлинском Дворце кино состоялась премьера новой работы доктора Фанка — «Священная гора». Перед премьерой Лени Рифеншталь вышла танцевать перед собравшейся публикой под символически выбранную — «Неоконченную симфонию» Франца Шуберта. Реакция критиков на фильм, как обычно, была неоднозначной, но преобладали откровенно восторженные отзывы по поводу увиденной «романтической драмы любви на фоне величественных Альп».

«Новая прусская крестовая газета» от 16 декабря 1926 года писала: «Лени Рифеншталь танцует в ритме моря, одушевляя в постоянной гармонии любви ужасы бытия». «Берлинская местная газета» писала два дня спустя: Все в этом фильме есть: могучая природа, горы и люди. Только внутренне молодые, совершенно светлые живые дети могут так представлять себе жизнь, любовь и верность. Этот лейтмотив ощущается в каждом движении, в каждом слове, в глазах природы, в их мыслях и чувствах…».

Правда, не все рецензии были столь же благожелательны. Берлинская газета «Утро понедельника», которая всегда отличалась неприязнью ко всему происходящему, 20 декабря писала: «Если бы это было предложено только для зевак, то ленту можно было бы смиренно вытерпеть… Но этот фильм не только глупый и лживый… Этот напыщенный культ природы, несносно большое лицемерие — просто летний садовый домик». Подобные реплики находили отповеди обычно примерно в таком стиле: «Подобные критики этого фильма — отребье прессы, которая всецело находится под впечатлением прибыльного хозяйства и выступает против духовного возрождения народа».