Жеребец

А случилось вот что. Стюарт Уэйд, актер-неудачник, который Никогда не просыхал, развалился на полу и поливал официантов как мог. Те в долгу не оставались, отвечая ему отборной итальянской бранью. Официанты пытались отодрать его от пола, но Уэйд оборонялся, желая подороже отдать свою жизнь.

— Из-за чего шухер? — спросил я. Франко принялся размахивать руками, как ветряк. Итальянцы, если вы заметили, всегда машут руками, когда взволнованны.

— Этот гад, он не платить за щет, разбил один нос мой официант, говорить, что никогда нигде не платить по щету.

Я пробился к возмутителю спокойствия.

— Пойдем, малыш, — позвал я. — Не устраивай скандал. Вставай.

— А, Тони, — раскатисто протянул Уэйд хорошо поставленным голосом актера шекспировского театра, — прикажи этим слабоумным макаронникам оставить меня в покое.

— Ладно, бэби, пойдем на улицу, и там ты все мне расскажешь.

— Я останусь здесь.

Он с трудом приподнял свою двухсотфунтовую тушу с пола и принял сидячее положение. На губах его блуждала пьяная улыбка.

— Идите вы все на ..! — заорал он. — Я Стюарт Уэйд! Великий Стюарт Уэйд! Стюарт Уэйд никогда не платит, так что идите на ..!

Итальянцы шумно переговаривались.

— Выкиньте его вон, — приказал я. Уэйд меня утомил. Такие клиенты нам ни к чему.

Официанты, гогоча от восторга, дружно навалились на пьяного актера, подхватили его за руки и за ноги и поволокли к выходу.

— Где полиция? — проревел Уэйд. — Я всех вас…

И отрубался начисто.

Какая-то дебелая телка в микро-мини-юбке и с ногами футболистки, покачиваясь, устремилась за ним, причитая на ходу.

Мы с Франко переглянулись и пожали плечами. С чем только не приходится сталкиваться в нашем деле.

Приблизившись к верхотуре, я увидел, что Майкл и Сьюки вернулись. Александра твердила, что хочет уйти, Мадлен и Джонатан вторили ей, а Майкл молчал, уставившись остекленелым взором на Сьюки, которая изучала свою раскрашенную мордашку в зеркальце косметички.

— Эй, принесите нам счет! — выкрикнул Джонатан.

— Не нужно. — Я посмотрел на Александру, которая не сводила глаз с Майкла. — Сегодня угощаю я.

— О, спасибо вам большое, — залопотала Мадлен. Она, кстати, была вовсе не дурнушка. Вполне подходящая подруга для Александры. Покладистая, веселенькая, разве что полновата для меня.

Они поднялись и попрощались с остальной компанией. Я проводил их к выходу. У дверей мне удалось придержать Александру и шепнуть ей на ухо:

— Я заеду за вами часов в восемь.

— Прекрасно, — откликнулась она. Вид при этом у нее был отсутствующий, словно она и думать забыла о нашем разговоре.

Они втиснулись в лифт. Последнее, что я увидел, был осуждающий взгляд Александры, устремленный на Майкла. Она открыла рот, чтобы что-то сказать, но двери лифта сомкнулись.

Я сладко потянулся в предвкушении завтрашней ночи. Уж я все сделаю, чтобы она забыла про своего сопляка.

Стрелки циферблата показывали два часа ночи — самый разгар веселья. Из дверей кошачьей походкой вышел Цветик. Оркестрантов он уже отпустил.

— Сейчас, Тони, я на секундочку за угол и назад, — сказал он.

Ясное дело — травки захотелось. Хорошо еще, что у него хватает ума не курить в самом клубе.

Появился Хэл со своей линялой крашеной старухой. Я невольно им восхитился — потрясающее самообладание у человека!

— Мы решили немножко побаловаться в железку, — возвестил он, подмигивая.

Это означало, что баловаться будет он на ее денежки. Хэл был на редкость азартным игроком, и порой ему удавалось срывать приличные банки. Выигрыши он тут же просаживал на шмотки.

Мегера улыбнулась мне, обнажив пожелтевшие от никотина зубы.

— Мне очень нравится ваш клуб, голубчик, в нем так уютно… — протянула она. Хэл не дал ей договорить.

— К Мамми приезжает подружка, — вмешался он. — Через неделю. Если хочешь, присоединяйся к нам. Вчетвером мы тут такого шороха наведем!

Подружка, а! Этой калоше не меньше шестидесяти! Я с серьезным видом покачал головой:

— Увы, я уже занят.

— Очень жаль, голубчик, она была бы от вас в восторге.

Болван! Знает ведь, что я терпеть не могу старух, так нет же, не сдается — всякий раз, как появится новая перечница, пытается завербовать меня.

«Будь мы в одной упряжке. Тони, — любит говорить он, — мы бы их всех выпотрошили».

Нет, с меня довольно и Фонтэн. Я ее-то еле-еле успеваю обслуживать, причем с каждым разом делать это становится все труднее.

Фонтэн. Я совсем позабыл о ней. Скоро она уже должна вернуться. Мрачная перспектива. Что-то будет, если она узнает насчет меня и Александры! Понятно, что мое новое увлечение ей не понравится. Ситуация на вынос. Будь у меня в голове хоть крупинка здравого смысла, я бы и на пушечный выстрел не приблизился к мисс Александре Аль-Халед. Но, увы, я от нее просто без ума, совсем голову потерял. Так что, раз уж я вляпался, нужно, чтобы Фонтэн об этом не узнала, а мы с Александрой быстренько прокрутим шуры-муры и разбежимся. «Кретин», — нашептывал мне внутренний голос, но я от него отмахивался.

— Ну что, киска, — послышался рядом дрожащий от бешенства голос Гнусика, — надо полагать, мы с тобой распрощались, да?