— Все просто. Их процедуры настроены лишь на струю Чарлага. И потому смешанную, свернувшуюся в двойную спираль яджу их приборы распознать не смогли…
— Ааа кто же сейчас болеет в ваших покоях, госпожа?
— Едва живая тушка моей старой служанки. Пока я поддерживаю в ней жизнь, чтобы в нужный момент умертвить, — равнодушно пояснила Милостивая.
— А как же батюшка?
— И его черед придет, когда мне это будет потребно, — с улыбкой ответила Элмера. — И твой черед, сынок, если ты только подумаешь о том, чтобы использовать меня, а затем устранить…
Кожа Лизарда покрылась красными пятнами. — Как вы могли так подумать, госпожа, — залепетал он, помертвев от ужаса.
— Тебе надо сменить штаны, — брезгливо скривила рот королева Маф в облике Элмеры. — Поди прочь, сын Готфрида! Ты воняешь, как порх…
***
— Вальбург, — сообщил Рудо, чуть прищурив от удовольствия глаза, — было понятно, что он здорово рад, увидев родные берега. Дирижабль пошел на снижение и город раскрывался перед Бренном, распахивая ему объятия двумя крыльями огромного порта, где парусные суда толпились рядом с махинами железных кораблей, и длинные стрелы живущих своей жизнью кранов устремлялись вверх, как причальные вышки. А за портом высились светлые высокие здания, башни и мосты, купола храмов и величаво плывущие в небе малые и большие дирижабли самых разнообразных конструкций.
Даже Айви задышала чаще от восторга перед открывшимся видом. Бренн смотрел и впитывал все новое, манившее и зовущее, напрочь забыв о том, будет ли здесь — на другом берегу страшного Лютого океана — работать его драгоценное яджу. Плевать! Это все потом. А сейчас он мог думать лишь о том, что ждет его в чужой стране. Что задумал хитрец Перу-Пели, выдернувший его из передряг в Лааре и швырнувший на железный пол небесного корабля Энрадда. Скоро он узнает.