Жернова Победы: Антиблокада. Дробь! Не наблюдать!. Гнилое дерево

В клубе было полно народу, экипаж «двадцать первой» посадили в первый ряд и по краям, и отдельно вызывали каждого. Жукова неприятно удивило то, что Лысов получил тоже «Красное Знамя», как и он, а комендорам вручили «Красную Звезду» – старшинам, а матросам «За отвагу». Лысов во время артбоя находился в центральном, и под огнем не был. Владимир недоуменно посмотрел на Гаджиева, которому орден не вручали. Тот развел руками.

– Я хотел спросить, Магомет Имадутдинович, а что говорил Лысов вам перед всплытием, – на ухо спросил Жуков.

– Тебе обязательно нужно это знать, Владимир Николаевич?

– Да, чтобы решить: списывать или нет Лысова.

– Списывай, я поддержу. Без мыла в … лезет! Браман достаточную практику получил?

– Нет, конечно, но опыт у него большой.

– Значит, и Синякова тоже подавай на перевод. На «Раскате» сейчас вакансия. К тебе придет старший политрук Иванов, Дмитрий Павлович, с К-2. Он помладше тебя, тебе проще будет найти с ним общий язык. А Лысова я из бригады уберу. М-да, вот и верь первому взгляду и чужим словам! Что говорит завод, когда из дока выходишь?

– Через семь дней, товарищ кап-два. – В этот момент закончилась торжественная часть, и краснофлотцы начали выносить ряды кресел из зала, готовя танцы. Магомет Имадутдинович пошел через зал к Головко. Они о чем-то долго говорили. Танцы открыл сам Головко, затем он ушел из клуба. Жуков пользовался популярностью и его постоянно приглашали. Большинство танцев были «белыми»: женщин в Полярном было много, со всех окрестных городков и деревень приехали, и из Мурманска, рыбопереработчицы тоже не упускали возможность приехать на танцы в клубе в воскресенье. Владимир только дважды сумел пригласить Варвару на танец. Но ближе к вечеру его вызвали в штаб флота. Головко, Николаев и Гаджиев сидели в кабинете комфлота. Головко и Николаев «пропесочили» и Жукова, и Гаджиева за то, что при разборе похода не было упомянуто о незначительной роли военкома Лысова в успехе лодки.

– Мы для чего проводим подробные разборы каждого похода? Для того, чтобы максимально повысить эффективность каждого боевого выхода! А вы что делаете? Покрываете трусов и карьеристов! В реальном успешном бою многое зависит в том числе и от моральной составляющей настроения экипажа, его готовности к самопожертвованию, поэтому мы считаем, что в равной степени этот успех делят и командир, и военком. Поэтому я и поддержал представление товарища Николаева, и подписал награждение. Вам, товарищ капитан 2-го ранга, впредь необходимо полностью раскрывать психологическую картину состояния каждого в бою, не глядя на должности и звания. Иначе потери флота будут возрастать, а не снижаться. А вы, товарищ Жуков, совершенно пассивны на разборах! С чем это связано?

– В большей мере с тем, что с момента прибытия в Полярный, мне постоянно требуется доказывать, что я не верблюд, товарищ командующий флотом. Выход в поход, на следующий день после прихода, обыкновенная защитная реакция человека, которого незаслуженно обвинили в развале экипажа корабля, панибратстве и не боеспособности лодки. Мне пришлось доказывать вам в первую очередь, товарищ адмирал, что это не так. Вы же поверили докладу Лысова, что все плохо, а я командовать разучился. Старшинами на моей лодке служат люди, которых я знаю шесть-семь лет. И на свадьбах у них гулял, и ко мне они идут со своими проблемами, а Лысов не сумел найти общий язык ни с кем из старослужащих. Он только вносил разлад в действия экипажа, противопоставляя старослужащих молодым и наоборот, вместо того чтобы сплачивать коллектив. Это мое мнение. Считаю, что есть необходимость заменить его в экипаже, тем более что «странное награждение» не осталось незамеченным остальными членами экипажа.

– Да, товарищ Жуков, решение об этом уже принято, но сейчас мы разбираем ваши ошибки. Я согласен с теми причинами, которые побудили вас занять пассивную позицию при обсуждении итогов выполнения боевой операции. Впредь требую: быть предельно откровенным на таких разборах и не забывать о цели, которой они служат: повышению боеготовности флота! У вас есть что сказать, товарищ дивизионный комиссар?

– Мне бы хотелось напомнить товарищу Жукову, что необходимо максимально для этого использовать влияние партийной и комсомольской ячеек в вашем коллективе. Я проинструктирую товарища Иванова по этому поводу, а сам буду внимательнейшим образом следить за тем, что вы, лично, поддерживаете это направление в воспитательной работе.

– Есть, товарищ дивизионный комиссар.

– И последнее, – продолжил Головко, – какое время вам понадобится для того, чтобы ввести в строй лодку после переоборудования?

– Через семь дней выход из дока, после балластировки, ходовых испытаний, размагничивания и уничтожения девиации потребуется три-четыре дня для погрузки боезапаса и снабжения. Считаю, что при успешном завершении работ, к 20 сентября будем готовы, товарищ контр-адмирал.

– Ставлю готовность к выходу на 23-е, – ответил Головко, сделав пометку в блокноте. – Все свободны!