Жернова Победы: Антиблокада. Дробь! Не наблюдать!. Гнилое дерево

Мерно пощелкивал лаг, так же мерно тарахтели три двигателя: два главных на среднем и вспомогательный. В ограждении рубки неслась ходовая вахта. Лодка шла к Хаммерфесту. «Командир» ночью сообщил Жукову, что из Нарвика в Петсамо вышел КОН-38 в составе госпитального судна «Berlin» (15286 брт), эскадренных миноносцев «Friedrich Eckold» и «Karl Galster», тральщиков M-30, M-22, M-18 и транспорта «Мюнхен», 12826 брт, с зимним обмундированием для 20-й армии. Он пройдет мимо Нордкина 27 сентября 41-го года в 18 часов. В бухте Гамвик, по сведениям «командира», минных постановок не производилось. Атаковать от берега. Топить всех. Три лодки: К-21, К-2 и Д-3 в позиционном положении шли к Гамвику. Командовал отрядом капитан третьего ранга Жуков. Он расставил лодки в полуторах милях друг от друга, установил звукопроводную связь. Ночи уже были довольно длинными, правда, погода не радовала: штормило, время от времени прорывались снежные заряды, а когда стихал ветер, то поднимался густой туман. Локаторов на лодках не было, поэтому изредка они давали сигналы ревуном. В общем, ситуация напоминала походы викингов: «ООООДИН!», и время от времени постреливали зажженной стрелой вперед. Впереди шла «двадцать первая». Владимир не спал уже третьи сутки. Поднявшийся на мостик Коля Моисеенко произнес магические слова:

– Через двадцать две минуты тридцать секунд – стоп!

Жуков передал эти слова лодкам, следовавшим за ним. В томительном ожидании прошло двадцать одна минута. Жуков перевел телеграф на самый малый и сообщил про это по УКВ на остальные лодки.

– Самый малый! – подтвердил Василий Уткин.

– Наконец-то! – сказал второй Виктор Котельников. Тут же выскочил на связь Иван Колышкин, пытаясь в чем-то упрекнуть Жукова. Тот передал: «Один, один, один!» (Соблюдать радиомолчание). В эфире стало тихо.

– Земля! – послышался голос Ерохина. – Шесть кабельтовых по носу!

Звякнул телеграф на самый малый назад.

– Боцман! Изготовиться к якорной стоянке на перископной!

Алексеев с краснофлотцами побежал на бак. Через две минуты он поднял руку: Готово!

– К погружению! Перископная!

Лодка ушла с поверхности, затем отдала якорь. Где-то вдалеке те же маневры выполнили еще две лодки. Связались по звукопроводке, уточнили местоположение. Якорная стоянка была в двух милях от устья реки Михамнельве. Оставалось около 8 часов до прохода КОН-38. Жуков напомнил о приливах и пошел в каюту. Сон был тревожный, несколько раз снился «командир», но он говорил о крупных кораблях немцев, а Владимир не мог переключиться от исполнения этой задачи. Все-таки впервые командует соединением. В два часа вылез на связь Колышкин и запросил:

– Почему стоим? Нам же в Хаммерфест и в Альтен-фьорд?

– Отдыхаем, Иван Александрович. Переход был тяжелый.

– Ну, есть такое дело! Три раза опреснитель отказывал. Штормит.

– В таких условиях лезть в Альтен-фьорд себе дороже. Отдохнем, исправим выявленные неисправности и начнем.

– Ну-ну!

Опять тишина, Владимир даже задремал.

Вновь Колышкин:

– Акустик доложил, что слышит шум конвоя. Шесть быстроходных и два транспорта. Есть вероятность, что семь быстроходных. Один транспорт, точно!

– Тишину соблюдайте, пожалуйста. Слышим мы, слышим.

– Вижу конвой! – через три часа сказал Уткин. – Впереди транспорт-десятка, потом шесть шнелльботов, или меньше, затем громадина, тысяч на двадцать. Вокруг бегают два эскаэма.

– Это наша цель, товарищи командиры. Котельников! На тебе транспорт! Уткин, берешь эсминцев, а я работаю по лайнеру. Друг друга подстраховываем! Рассчитать треугольники для всех! Поперед батьки не лезть! Сначала каждый свою цель обрабатывает.

– Снимаюсь с якоря! – ответил Котельников.

– Рано! Стоять на месте!

Прошло еще два часа. Конвой двигался в сторону лодок в засаде. Курса и скорости не менял, зигзагом не шел. Мишень!

– К-2, Д-3! С якоря сниматься! Выходить в атаку на свои цели! С перископом осторожнее! Начали!

– Д-3, снимаюсь!

– К-2, снимаюсь!

– К-21, я – Д-3! Закусило якорь! Сняться с якоря без всплытия не могу!

– Оставайтесь на месте! Выхожу на вашу позицию, успеваю!

Жуков прибавил оборотов и увалился вправо, перехватывая передний транспорт. Взяли ЭДЦ. Ввели координаты в ТАС. Все в порядке, успевают.

– Виктор!

– На связи!

– Будь готов всплыть и показать корпус и надстройку! Если подорвешь якорь, погружайся и иди к ордеру, заканчивать работу. Если нет, то трави до жвака-галса, рви и погружайся с той же задачей! Ни один уйти не должен.

– Понял, Володя! Жду команду! Мать ее! Всех подставил!

– Все нормально! Успеваем! Первый, второй! Товсь! Работаем по автомату!

– Первый! Пошла!

– Второй! Пошла!

– Эсминцы ворочают на нас!

– Д-3! Всплывай! К-2! Лови их! Я к последнему!

Эсминцы заметили Д-3 и рванули на нее! Уткин произвел два залпа по две торпеды. Взрыв под головным транспортом! Жуков попал! Два взрыва под последним эсминцем. Первый вышел из сектора. Первый эсминец понял, что его обманули, ворочает влево, рвется к ордеру.

– Третий, четвертый! Товсь!

– Готовы!

– Третий! Пошла!

– Четвертый! Торпеда не вышла!

– Четвертый! Товсь! Вручную!

– Готов!

– Пли!

– Торпеда пошла!