Жернова Победы: Антиблокада. Дробь! Не наблюдать!. Гнилое дерево

14 июня адмирал Паунд, прикрывая главного виновника событий, подал в отставку, так как пресса Америки и, частично, Великобритании опубликовала отчет о пресс-конференции в штабе Северного флота, и показали фотографии удирающих в Альтен-фьорд немцев, сбитые немецкие самолеты, взрывы торпед и подброшенные ими, разломанные пополам, лодки «серых волков Деница», похороны членов экипажей героических «Катюш». В общем, все, как это было. В том числе и повреждения на легком корпусе К-3, стоявшей в доке Молотовска. Малафеев дошел до порта чудом: вся корма была «раздета» взрывом 250-килограммовой бомбы. Первым морским лордом стал адмирал Кеннингем, до этого командовавший Средиземноморским королевским флотом. Конвой PQ18 вышел с задержкой всего на неделю. Прошел, с потерями, но прошел. Переоборудование 2-го и 3-го дивизионов шло медленно, сказывались меньшие размеры лодок. Зато в доке-3 в Молотовске стояли на сборке четыре новеньких «Катюши» пятой серии. Финны перекрыли проход по Свири, но у Ленинграда осталось две ветки железной дороги, связывавших его со всей страной, а проект XIV разрабатывался с учетом возможности переброски отсеков лодок по железной дороге. Вот только, из-за экономии доковых мест, все четыре лодки собирались в одном доке. Они находились в разной степени готовности, всех сдерживала К-53, два отсека которой пришли с двухмесячной задержкой из-за повреждений крана завода № 194 при бомбежке. Работы на ней велись круглосуточно, В августе все лодки должны были выйти из дока, но полностью готовы только К-52 и К-56 196-го завода, на лодках Балтийского завода требовалась достройка на плаву. Рабочие Севмаша, уже не раз ремонтировавшие лодки 1-го дивизиона, достаточно быстро выполняли работы. Лодки отличались от первой и второй серии: отсутствовало оборудование в минно-балластном отсеке. Жуков, узнав об этом, схватился за голову, но изменить что-либо уже не смог. Одно из самых эффективных вооружений лодки перестало существовать. Зато существенно должна была возрасти дальность действия, остойчивость и запасы продовольствия. Там разместили две топливобалластных, одну питьевую, провизионную цистерны, и большое количество твердого балласта. Все ТА аппараты были установлены под торпеды 53–39. На более ранних сериях кормовые аппараты принимать удлиненные торпеды «39» не могли. А вот подготовка командиров, с которыми встретился Жуков в Полярном, куда их вызвали из Молотовска, оказалась не на высоте. Они недоуменно уставились на планшеты, не умели пользоваться РЛС и гидролокатором. А до ввода в строй оставалось чуть больше месяца. Иосифа Кабо перевели в старпомы, Шулаков тоже не смог сдать зачеты. Командиром К-52 был назначен кап-два Федотов, Иван Попов за неделю сдал зачеты по новому оборудованию и провел на тренажере бесперископную атаку. Проблемы с комсоставом в дивизионе возникли большие, так как в последнем походе потеряли трех «бычков II–III». Приходилось доучивать переведенных с других лодок Карпова, Микитко и Глумберга. 30 июля К-21 вышла из дока, и, захватив с собой дублерами Федотова и Попова, Жуков вышел на ходовые испытания. Командовали по очереди командиры К-52 и К-56. Все как обычно: провалы по глубине: запаздывали подавать команды, ошибки с выходом в точку атаки, неуверенное маневрирование по уклонению от атак воздушного и подводного противника. Жаль, что не стало Гаджиева, который пестовал всех в дивизионе. Узнав о проблеме, нарком флота предложил перевести с Балтики кап-III Травкина и каплея Лукина, как наиболее перспективных. Со второго дивизиона перевели Лунина и Видяева. Очень обиделся Колышкин, у которого забрали лучших. Удивительно повел себя Фисанович: ему предложили перейти на «Катюшу» дублером командира, но он отказался. Самым упертым оказался Шулаков, который к середине августа все же сдал зачеты и остался командиром лодки К-55. Кадровый голод немного придушили, но почти все время Жуков проводил на тренажере и в небольших походах, передавая опыт и готовя командиров лодок действовать по-новому.