Жернова Победы: Антиблокада. Дробь! Не наблюдать!. Гнилое дерево

Поезда в Питер ходили через Волхов или Кириши. Южнее были немцы. Зимой 41/42-го их отжали от Ленинграда, но развить успех наземники не смогли. В Красногвардейске были немцы. Город подвергался бомбежкам, флот занимался контрбатарейной борьбой и проводкой конвоев со снабжением и войсками для осажденных Таллина, Моозунда и Ханко. Немцы активно занимались минными постановками из Риги и Усть-Луги с моря и с воздуха, пытаясь обрезать снабжение осажденных гарнизонов. Боролись с немецкими новинками: антенными и неконтактными донными минами. Еще не очень хорошо получалось, с тяжелыми потерями, со взлетами и провалами. На Севере выручали большие глубины, здесь их не было. Приборы кратности, установленные на минах, вынуждали многократно проходить над выявленным минным полем неконтактным тралом, и все это в условиях господства немецкой авиации в воздухе. К лету 42-го года обстановка в небе Балтики медленно стала меняться в нашу пользу, как за счет того, что начали работать эвакуированные заводы в Сибири, так и за счет поставок авиации по ленд-лизу. Флот получил авиационную поддержку, новые неконтактные тралы, тринадцать новых тральщиков и начал активно «чистить» Маркизову Лужу, чтобы поддержать наступление на Лугу. В этих условиях Жуков приехал со своим предписанием к командиру Ленинградской военно-морской базы. Вошел в хорошо знакомое здание на 11-й линии, взбежал на второй этаж. Адъютант вскочил и вытянулся, чем немало удивил Жукова, и показал рукой на вешалку для шинелей справа от двери.

– Чем обязан? – спросил поднявшийся из кресла контр-адмирал Москаленко, недавно назначенный на эту должность.

– Прибыл в ваше распоряжение. – ответил Владимир и протянул ему предписание и пакет, переданный ему в наркомате.

– Как это? – удивленно выговорил Михаил Захарович, принимая бумаги. – Вас сняли???

– Там все написано!

– Впрочем, меня тоже сняли. Присаживаетесь, адмирал. Как вас по батюшке?

– Владимир Николаевич.

– Михаил Захарович.

– Очень приятно!

– Взаимно! – обмениваясь любезностями, адмирал читал бумаги из пакета, доставленного Жуковым.

– Однако задачка! И вся «святая троица» подписалась! И утверждено Верховным. Влипли мы с вами, Владимир Николаевич! Но делать нечего, приказ есть приказ! Есть какие-нибудь мысли, как это сделать?

Москаленко был старше Жукова и лет на десять-пятнадцать дольше служил на флоте, и адмиральствовал с сорокового, Жуков тогда еще капитан-лейтенанта только получил. Михаила Захаровича знал с курсантских времен, проходил практику на кораблях, которыми командовал Москаленко. За что его сняли с «Октябрины», Жуков не знал, да и не хотел вдаваться в подробности, но тот сам сказал, что на этой должности временно, переходит на работу в штаб флота, вместо Пантелеева. Кого назначат вместо него, он не знает, но чем сможет, тем поможет молодому начальнику училища. Выделил для него приказом «эмку», посоветовал, кого взять заместителем из тех, кто был свободен в штате базы.

После представления Жуков поехал в УОПП, «вербовать» преподавателей. Не слишком удачное мероприятие обернулось тем, что кто-то из руководства УОППа написал об этом в НКВД, что контр-адмирал Жуков хочет разрушить существующую систему обучения подводников. Дело, правда, быстро замяли, ссылаясь на приказ наркома флота. На 194-м заводе удалось получить «замороженную» К-58, часть прочного корпуса которой была повреждена при бомбардировке завода в 41-м году. Стоящую на стапеле лодку начали срочно достраивать, чтобы установить ее на стоянке в Гутуевском ковше. Поврежденный прочный корпус просто заварили, вновь изготовленный 3-й отсек, который хотели врезать вместо поврежденного, пошел на следующую лодку, а оборудование из него переместилось в училище, где был создан тренажер, полностью совпадающий с ЦП «Катюши». 250 курсантов, набранных как на флоте, так и военкоматах, прошли через «сито» экзаменов и собеседований, отсеялось почти 120 человек, после этого объявили второй набор. Главным критерием было умение быстро устно считать, аккуратность и спокойный, выдержанный характер. Удалось переманить и уговорить перейти с флота несколько отличных преподавателей: кап-2 Гейро, капитанов 3-го ранга Иванова, Долгова, Желтикова, Авраменко и каплея Каманина. На много лет вперед они составили основной костяк большинства кафедр. Минный отсек К-58 оборудовали полностью, со всеми изменениями, внесенными в 1-м дивизионе. Мины вернулись на лодку.