Жернова Победы: Антиблокада. Дробь! Не наблюдать!. Гнилое дерево

Город расположен на побережье фьорда и на острове Тромсойя. Там же на острове большая авиабаза, где уже хозяйничают летчики Северного флота. Часть аэродрома занята английскими и американскими морскими воздушными разведчиками. Место для базирования очень удобное: много выходов в море, большое нефтехранилище, отличные, построенные норвежцами и немцами, склады для артвооружения и минно-торпедного оружия. Различные флотские склады, на которых было довольно много обмундирования и продовольствия, но все было испорчено огнем и заминировано. Следов боев почти не видно, город взяли практически без боя. Немцы эвакуировались за два дня до начала операции по освобождению. Саперы матерятся, разгадывая минные загадки. Норвежцы относятся к нашей армии и флоту довольно сдержанно. Как и в Киркенесе, все фабрики и заводы взорваны или вывезены. Однако Жукову удалось наладить контакт с местными властями и участниками Сопротивления, поэтому у него появились добровольные помощники: несколько владельцев небольших пароходиков, и всесильный владелец «Норскефрейхт» господин Андерсуун, имевший 15 крупнотоннажных судов. С их помощью из Полярного было доставлено большое количество боеприпасов, снаряжения, топлива, смазочных масел. Доставлено свежее продовольствие, для лодок были арендованы лучшие стояночные места. Лоцманская служба порта провела занятия с командирами и штурманами всех дивизионов на право безлоцманской проводки во фьордах Тромсё. К концу августа 25 лодок дивизии базировались здесь. Кроме них, сюда пришли оба линкора и крейсера «Ленинград» и «Мурманск». Система, запущенная еще немцами, когда все норвежские моряки были обязаны докладывать обо всех замеченных судах, кораблях и подводных лодках, автоматически продолжала работать уже на нас. «Норги» стали глазами и ушами дивизии, причем зачастую их сведения были гораздо более точными, чем данные разведки флота. Город достаточно быстро превратился в главную базу Северного флота. Сюда пришли плавдоки и две плавмастерские. Отсюда было ближе и удобнее выходить как на защиту конвоев, так и к Нарвику, который еще оставался у гитлеровцев. Отсюда, с наступлением ночей, линкоры и крейсера, прикрываемые двенадцатью «Катюшами», ушли громить Анденес. А морская пехота СФ, поддерживаемая катерниками и эсминцами, последовательно взяли Финнснес, Харстадт и высадилась в Анденесе. В разгар боев за Анденес Жукову бородатый норвежец принес маленькую записку на папиросной бумаге, на русском языке: «Контр-адмиралу Жукову. Немцы готовятся начать эвакуацию из Нарвика. Усиленно грузят железную руду и никелевый концентрат. Выход назначен на 12 октября. Старшина 2-й статьи Кирванен, 1 БрМП СФ». На такой же бумажке был вычерчен план немецких батарей, прикрывающих Нарвик.

«Смотри-ка! Живой!» – подумал Владимир, убирая записку в карман.

– Ерощенко! Накорми человека, и дайте ему муки!

Мука служила «валютой». Ее в Норвегии было мало, и она была очень дорогой. А без нее никак! Одной рыбой сыт не будешь! Адмирал дошел до радиостанции центра связи и передал сообщение в штаб флота. На позициях у Нарвика находилось три «эСки» и две «Катюши», остальные прикрывали главные силы флота, которые завершали разгром основных аэродромов немцев на Лофотенах. Скорее всего, их снять с операции не разрешат, тем не менее попытаться стоит. Подготовил РДО для лодок у Нарвика. Одна «эСка» 10-го должна отходить с позиции. Итого четыре лодки.