Жернова Победы: Антиблокада. Дробь! Не наблюдать!. Гнилое дерево

Головко, действительно, запретил вмешиваться в работу надводников. Сами они к Нарвику пойти не могут, пока: в Буде сохранившийся аэродром немцев. Поэтому будут ждать полярной ночи. Владимир Николаевич отчетливо понял, что помощи от командования ждать не приходится. Все переключились на линкоры и тяжелые крейсера. Всячески форсировали ремонт «Гангута», возобновили постройку линкоров типа «Советский Союз», тем более что турбины для них «валялись» на складах. Поэтому он сел в самолет и улетел из Тромсё в Молотовск, там в доках собирались четыре лодки 6-й серии, и три проходили ходовые испытания. Еще одна лодка застряла где-то в каналах из-за посадки на грунт. Экипажи были просто никакие. Вернувшихся из похода Векке, Егорова, Нечаева, Мадиссона и Никифорова он срочно перевел в первый дивизион. Вышедшего из госпиталя Константинова, несмотря на его отговорки, направил в Молотовск тоже. Несмотря на форсированный до предела график достройки и испытаний, в строй в сентябре вступило только пять лодок. Загрузив боеприпасы и продовольствие, лодки вышли в поход, направляясь в Тромсё. В походе лодки попали под бомбежку с воздуха и с моря. Непонятно откуда возникшие немецкие сторожевики атаковали отряд в районе острова Ванней. Где-то здесь сохранилась немецкая база снабжения. Бой кончился в пользу лодок, но Жукову пришлось взять командование «70-й» на себя, и именно эта лодка решила исход боя. По приходу в Тромсё Александр Иванович Мадиссон неожиданно застрелился, оставив записку, что после того, что произошло, все будут считать его хапугой и трусом, поэтому он уходит из жизни. Уп-псс, приехали! Отряду требуется забункероваться, пополнить запасы и выходить в море, а на борту сплошные особисты. Рявкнув на всех, Жуков пишет приказ на выход и уходит в Вест-фьорд. На борту «70-ки» и «68-й» сидят следователи военной прокуратуры. Пройдя проливами между Хинне и Панге и протиснувшись возле Вествеге, лодки вовремя прошли в Вест-фьорд. «64-я» не удержалась на перископной, ее несколько дней гоняли «U-ягеры» у Гравермаркена. Тем не менее Нечаев сумел оторваться от них, но израсходовал половину имитаторов и пять торпед. Торпеды ушли в «молоко». С опозданием на двое суток он прибыл на позицию. На всех лодках были «няньки»: Виноградов, Карпунин, Успенский с дивизии и отдела подводного плавания курировали всех молодых командиров. И только Векке, сменивший покойного Мадиссона, шел один. Лепешкин, который должен был курировать его, не смог прилететь из-за тумана. Какая-то надежда, что задачу удастся выполнить, все-таки была. На старой позиции у шхер Хинне стояли Шулаков и Гольдберг, их прикрывали Сухорученко и Тураев на «эСках». Пять лодок Жукова встали западнее. Глубины не позволяли лечь и затаиться, но лодки вполне нормально удерживали позицию, благо что ночи уже длинные, почти 20 часов.