Жернова Победы: Антиблокада. Дробь! Не наблюдать!. Гнилое дерево

Здесь разобраны все случаи торпедных атак, как успешных, так и закончившихся промахами. Начиная с того же самого апреля расход торпед возрос вчетверо, промахов в 12 раз, и только часть 1-го дивизиона, большинство командиров которого воюет с 41-го года, продолжает держать прежний уровень успешности. Это говорит о том, что более молодые командиры лодок выполняют стрельбу с больших дистанций, менее точно определяют элементы движения цели, хуже пристреливают оружие, слишком полагаются на головку самонаведения, забывая о том, что у нее есть серьезнейшие пределы по использованию: захват цели она может произвести максимум с двух-трех кабельтовых. При неточном определении ЭДЦ и не пристрелянном оружии промах может быть значительно большим. В результате огромные деньги, затраченные на производство этого оружия, улетают в океан.

Затем он перешел к небоевым повреждениям, удельный вес которых резко возрос с момента поступления новых лодок и появлению в дивизии неопытных экипажей. Говорил он долго, слушали его не перебивая. Он отчитывался за проделанную работу. Соотношение потопленного тоннажа к потерям в его дивизии было очень большим: 48 кораблей противника на одну потерю, а восемь лодок имеют более 50 потопленных судов и кораблей. И минимальный расход торпед. У остальных от одной до пяти побед.

В заключение он вернулся к письму и сказал:

– Считаю ошибочным наращивание численного состава кораблей в дивизии. Считаю, что вражеское судоходство в прибрежной части Норвежского моря мы разрушили до основания. Надобности посылать сейчас малые и средние лодки в море – нет. Требуется наиболее опытных командиров направить стажерами на океанские лодки, имеющие большой счет побед, для передачи опыта, остальные дивизионы свернуть и создать на их базе учебные дивизионы, которых должно быть не менее четырех на флот. Противник совершенствует средства нападения и обороны, необходимо готовить людей.

Первым после его выступления задал вопрос Сталин:

– Как ви оцэниваете проведенную операцию Сэвэрного флота в Норвегии? – акцент прозвучал довольно резко.

– В первую очередь, это была совместная операция двух флотов, товарищ Сталин. Большинство команд на линкорах и крейсерах набрано на Балтийском флоте. В результате мы наблюдаем снижение активности Балтфлота. Что касается самой операции, флот по-прежнему привязан к земле из-за авиации. Авиационное прикрытие флота осуществляется только с берега, что существенно сокращает глубину операций. В частности, если бы флот имел авиаподдержку, то Тронхейм был бы уже нашим. К сожалению, в первой половине заседания об авиаподдержке никто из присутствующих так и не сказал. Считаю это основным недостатком «программы большого флота». В настоящий момент для кораблей 1-й дивизии – это наиболее критично. Нас активно сдерживает именно авиация противника, товарищ Сталин. С надводными кораблями мы имеем возможность воевать и побеждать. А от авиации вынуждены только уклоняться.

Сталин разжег трубку, выдохнул клубок дыма.

– Да, не спорю, есть дефицит кадров, особенно на Севере. Операция, действительно, получилась совместной. Так вы считаете, что именно авианосная авиация будет иметь решающее значение в этой и будущих войнах? На каком основании вы это говорите?

– Атака Перл-Харбора, бой у атолла Мидуэй и бой у пролива Бонифачо. Ну, и бой у Новой Земли. Для того чтобы выжить в современном бою, надводный корабль должен уметь поражать воздушные и подводные силы противника на расстоянии большем, чем радиус действия поражающих средств противника. От контактных взрывателей у линкоров есть броневой пояс и система противоторпедной защиты. А бесконтактные взрывы поражают их в незащищенное днище. Или по винтам и рулям. А управляемые бомбы позволяют бомбить корабли с большой высоты.

Здесь Сталин повернулся к Алафузову:

– Ваши проекты предусматривают такие возможности?

– Мы ведем переговоры с американцами о возможности поставки нам радиолокационных приборов управления зенитным огнем и радиовзрывателей к крупнокалиберным зенитным снарядам, но…

– Почему же вы так активно проталкиваете устаревший проект? Почему командир дивизии думает об экономической составляющей войны на море, а штаб флота – нет! До каких пор будет продолжаться эта маниловщина? Вот, смотрите! – он подошел к графику и ткнул пальцем в цифру «пустых походов», когда противник в районе позиции не обнаружен.

– И сюда! – в цифру атак торпедами целей водоизмещением в несколько десятков тонн.

– Товарищ Галлер! Вы у нас отвечаете за пополнение и вооружение флота! Хотелось бы услышать и ваше мнение! – сказал он, сев на место.

– Товарищ Сталин, развитие авиации в последнее время показало, что именно она становится решающим фактором на морских театрах. Но опыта строительства и эксплуатации авианосцев у нас нет.

– Что, с вашей точки зрения, мы можем предпринять?