Жернова (СИ)

Служанку Фрейи, ее лекаря и старшего евнуха Чора немедленно схватили и посадили в подвальные казематы до прибытия дознавателей и палачей малхаза Ариании. По Садам со скоростью мухи разлетелись домыслы, что девушку, которой едва исполнилось двенадцать лет, отравили тайные враги Мгер-Камари. Но зачем? — недоумевала Айлин, сгребая сорняки вокруг прополотых гряд, — чтобы просто причинить ему боль? Не сходится… Наверное, малхаз очень любит свою милую и жизнерадостную дочку… Но у него осталось еще две дочери и пять сыновей, — размышляла она, стараясь рассуждать здраво, — и вряд ли он сойдет с ума или покончит собой из-за смерти одного из своих детей. Скорее разгневается! Айлин вдруг подумала о своих родителях — как бы они восприняли, если бы подобное произошло с ней? Но додумывать такую неприятную мысль до конца ей почему-то не захотелось и она вновь вернулась к ночному событию с Фрейей… А считать, что принцессу отравили слуги, которые находились с ней несколько лет, — вообще глупо… К примеру, заплатили служанке, и что? — она пожертвует жизнью ради того, чтобы убить малышку, которую знала с раннего детства, понимая, что перед этим будет подвергнута ужасным пыткам? Нелепо как-то… Хотя, может служанку или лекаря Фрейи шантажировали и просто вынудили это сделать? — например угрожали умертвить близких…

От перегрева у Айлин закружилась голова, и все умные мысли вылетели из нее. Едва она укрылась в тени высокого колодца, раздался долгожданный звук колокольчика, оповещающий о времени ужина. Спасаясь от беспощадного солнца, воспитанницы, еле переставляя ноги, побрели под высокие древние своды Воспитательного дома. Как только вся мокрая от пота и красная от жары Айлин вошла в сумрачный каменный коридор, разгоряченное зноем и работой потное тело охватило блаженство. На столах трапезной уже стояли принесенные порхами запотевшие кувшины с холодным кислым молоком. Она жадно глотала живительную прохладу, чтобы, наконец, напиться вволю.

— Воспитанница Айлин, — сухой голос Морны, раздавшийся за спиной, заставил ее вздрогнуть, и она пролила молоко и на пол, и на платье. — Ты так и не научилась контролировать свои порывы, хотя обучаешься больше четырех лет, — проскрипела наставница, глядя на лужу и мокрый подол, и девушка напряглась, ожидая очередного нравоучения или даже наказания, — сегодня от расстроенной ночным событием Морны можно было ожидать любой гадости.

— Неужели мой голос пугает тебя до того, что ты до сих пор оскорбляешь меня вздрагиванием, — строго спросила пожилая женщина. Она медлила, внимательно рассматривая воспитанницу круглыми совиными глазами и покачивая головой, будто с чем-то не соглашаясь. — Стоило бы подержать тебя здесь еще хотя бы год с усилением воспитательных мер… — Морна выпрямилась, хотя ее иссохшее тело и так было прямым, как палка. — Но ваша венценосная мать, королева Элмера Милостивая, сообщила, что вы должны завершить обучение и немедля вернуться в Бхаддуар, — неожиданно произнесла она слова, которые Айлин с трепетом ждала все эти годы.

В голове зашумело от сумбурных мыслей, — что это — издевательство, злая шутка, вроде нового испытания на силу духа. Или, может быть, до родителей дошли вести об ужасной гибели Фрейи, и теперь все знатные семейства решили забрать дочерей из Девичьих садов? Нет, так скоро трагическая весть не долетела бы до Лаара… Быть такого не может…

— У вас есть время до рассвета, Ваше Высочество. После того, как вас приведут в надлежащий вид, соответствующий будущей властительнице Лаара, вы сможете попрощаться с подругами. Я надеюсь, что все, чему вы научились в Девичьих садах, поможет вам в любых испытаниях, которые возможно предназначил для нас рок. — Морна едва заметно приподняла уголки узких губ и ее выцветшие глаза даже потеплели.

И почему пресловутый рок обязательно приберегает для тебя какую-то гадость, вскользь подумала Айлин, и, быстро поклонившись наставнице, направилась было к Гретте, которая с нетерпением заглядывала в дверь трапезной, но вновь похолодевший голос остановил ее:

— Воспитанница Айлин! Вас никто не отпускал! Немедленно убрать это, — ткнула Морна пальцем в лужу пролитого молока. — До рассвета — вы лишь ученица, помните об этом. И при неподобающем поведении, вместо сладких приготовлений к путешествию домой, можете на всю ночь отправиться чистить уборные.

Глава 17. Птичка-невеличка

Ариания (Нибиру — Драхенрисс)